Накрывая стол, хозяйка не прекращала говорить. По торопливости высказаться было понятно, что она давно соскучилась по разговору с культурным человеком, именно таким она видела своего гостя.
– Вы, как я понимаю из России… Ах, как давно я не была на родине. Ну, ничего, вот закончится война, продам этот дом и возвращусь на родину. Здесь меня уже ничто не держит, – тяжело и горестно вздохнула. – А вы, ой, простите! Я даже не назвалась. Так как вас зовут, молодой человек? Стою, говорю и говорю, а вам и слова произнесть некогда. Простите, великодушно! Извините, молодой человек. Так как ваше имя? А я Агнесса… Христофоровна, но вам можно просто Агня, ах, как давно меня никто так не называл. А когда-то… – хозяйка слегка прикрыла глаза и покачала головой, – когда-то это было. Ну, да ладно, прочь воспоминанья! Ну, так как же вас величать, молодой человек?
– Не так уж я и молод, – сказал Коробейников, с трудом вставив в беспрерывную речь женщины своё имя. – Прибыл в ваш город по заданию редакции газеты «Губернские вести» и мне сорок пять.
– Чего сорок пять?
– Лет, разумеется.
– Как прекрасно! Как это прекрасно, Пафнутий Иакинфиевич. Я даже и мечтать не могла, что судьба сведёт меня с таким прекрасным человеком как вы, да ещё из мест моей очаровательной молодости. Я же родом из города N, из того, откуда вы прибыли в этот разрушенный войной край. Вот и расскажете мне всё о нашем родном городе N за столом, за который я приглашаю вас к обеду.
Далее Агнесса Христофоровна представилась вдовой австрийского полковника, погибшего на охоте за три года до войны.
– С удовольствием, уважаемая Агнесса Христофоровна, расскажу о нашем городе, и примите мои искренние соболезнования по поводу преждевременной кончины вашего мужа.
– Да-да, конечно, принимаю, но что уж теперь… свыклась… сколько уж лет прошло, – горестно покачав головой. – Пришлось продать наш большой дом, всю мебель, оставила лишь диван, два стола, стулья, две кровати и так… ещё кое-что по-мелочи. На вырученные деньги купила вот этот небольшой домик в центре города, – окинула его внутреннее пространство правой рукой, – и живу, к счастью безбедно, но скучно, ах, как скучно порой мне бывает, дорогой вы мой Пафнутий, позвольте вас так называть. Извините, уж очень сложное у вас отчество, а память у меня совсем никудышная стала. Забывать стала многое, и в первую очередь имена… порой припоминаю, припоминаю, а вспомнить никак не могу, как зовут ту или иную особу, а как овдовела, так сразу и знакомства все пропали. Порой так нестерпимо хочется с кем-нибудь поговорить, вспомнить совместно знакомое, да… – женщина развела руками, – не с кем. Покинули все меня. Да, оно и верно, – махнула рукой. – Кому в нынешнее время до чужих забот… дело есть. А до меня… вдовы и подавно. Сейчас в одиночестве тяну свою