Наклонившись над Сусловым, Шелепин переключился на шёпот – и заговорщически обернулся через плечо. Для большего эффекта: настоящий заговорщик.
– На ближайшем же Пленуме. В марте! А до этого мы должны подготовить общественное мнение!
– ЦК?
Шелепин решительно тряхнул головой.
– Да!
От той решительности, с которой гость тряхнул головой и словом, Михаил Андреевич «убежал в себя», чтобы уже там взять себя в руки. Так сказать – «изнутри». Судя по тому, что не удалось «здесь», это не удалось и «там»: пальцы идеолога нервно забарабанили по столу. Наконец, он «выбрался наружу» – и отважился на скользящий взгляд мимо гостя, который уже явно заждался продолжения.
– Александр Николаевич, кого мы можем подключить к делу уже сегодня?
В отличие от хозяина, Шелепин не стал «убегать в себя».
– Ну, я думаю, список наших союзников, Михаил Андреевич – это «секрет Полишинеля». Поэтому «темнить» незачем: Полянский, Воронов, Шелест…
Он подумал немного – в том числе, и бровями – и добавил:
– …Подгорный.
– ??? – неожиданно оказался честен Суслов.
– Но его, пожалуй, лучше задействовать на втором этапе, – тут же откорректировал список Шелепин: меньше иллюзий – больше гарантий.
Удовлетворившись поправкой: «лучше меньше – да лучше» – Михаил Андреевич не стал развивать тему. Точнее, не стал развивать тему Подгорного: тем хватало даже при дефиците фамилий.
– А что Вы думаете по поводу Мазурова?
– Мазурова?
Шелепин задумался. По-настоящему, «не играя»: покривил щекой – и даже цокнул сквозь зубы.
– Сложный вопрос, Михаил Андреевич. Так просто и не ответишь.
– А Вы не упрощайте!
Ограничивая гостя в маневре, Суслов ясно дал понять ему, что от ответа не уйти. Гость не смутился – даже ухмылку не снял с лица.
– Я бы, может, и упростил, да Мазуров не позволит…
– ?
– Очень, уж, он непростой человек. Я до сих пор не могу решить, куда его отнести…
– ???
– Нет-нет, – прибавил в ухмылке Шелепин. – Я – не насчёт адреса кладбища: я – насчёт квалификации. Ну, то есть: друг – или враг?
Неожиданно Суслов усмехнулся. Почти. Это оказалось неожиданно для Шелепина: «главный идеолог» являлся непревзойдённым мастером по части отсутствия мимических талантов. Иногда создавалось впечатление, что он так и родился с личиной «человека в футляре». Хотя, вряд ли это была личина. Скорее всего: форма внешнего проявления внутренней сущности.
– Скажите, Александр Николаевич: при том, что Мазуров – Вам не друг, означает ли это, что он друг Брежневу?
Шелепин решительно мотнул головой.
– Никоим образом. Мазуров мне, конечно, не друг. Но если мне он всего лишь не друг, то Брежневу он – безусловный враг. Минимум, противник. И противник,