Ситуация была, прям как в бесчисленных романах: один на необитаемом острове, в относительной безопасности и с доступной едой, но практически без всякой надежды на спасение. То, что за ним не отправят на поиски королевский флот Швеции, Эрнесто понимал, как само собой разумеющееся. Подняв голову, он увидел в небе, как тают его дом и ипотека, тает образ Агнеты, и горько заплакал. Те, кто скажут, что мужчины не плачут, солгут. Просто зачастую они делают это без слез – слезы тут ни к чему. Олени, успевшие полюбить Эрнесто (он, кстати, еще не понял, как кого), навалились на него гурьбой и стали лизать, пока последняя слезинка не покинула нашего героя. Он встал, обнял их и каждого почесал по голове между рогов.
Как удивительно мало времени дает нам жизнь. Разве может человек за свои годы насладиться окружающим его миром, чтобы после навеки уйти в мир иной? Наговориться с морем, усладиться закатами и восходами, наслушаться пения птиц. Мы подчас не знаем, что делать в четырех стенах без просмотра ТВ или социальных сетей. Эрнесто не скучал. Тоска, ушедшая в первый день, не вернулась к нему более ни разу. Может, сказался сиротский опыт, а может, молодая деятельная натура брала верх, но уже десятый год молодой биолог пахал, как папа Карло, на острове, подчас жалуясь оленям, что ему уже давно полагается отпуск. Те слушали его со всем возможным вниманием и толкали мордочками его ладони.
Десять лет пролетели, как один день. Эрнесто построил вполне приличный загон, облагородив для этой цели найденную им пещеру. Там умещалась вся живность острова, переживая налетевшие бури и ураганы. Оказалось, что в природе в такие минуты все животные могут вполне комфортно уживаться вместе, прижимаясь друг к другу во время особенно сильного удара молнии или грома. Теперь парень был занят наведением порядка среди дикорастущих деревьев, рассаживая их так, чтобы они не мешали расти одно другому. Он тщательно убирал все засохшие ветви, сбрасывая их в одну из немногих найденных ям.
Порой цивилизация также давала знать о себе, прибивая к берегу пластиковые бутылки и иной мусор, так бездумно выбрасываемый человечеством в океан. Эрнесто обходил прибрежную полосу, старательно собирая все эти «плоды» и определяя их впоследствии в ту же яму. Он вынимал занозы из оленей и подавал птицам выпавших птенцов. Под вечер он падал на землю и, согретый набежавшими оленями, предавался сну. Снилась ли ему Агнета? Не будем скрывать: да. Но эти сны закончились к концу еще первого года, не ввергая его в смущение более. Ее образ как-то растворился, рассыпался. Теперь сны приносили только вести из жизни сегодняшней. Он видел оленей, птиц,