– Уйдите, пожалуйста.
Его фраза прозвучала глухо, будто он говорил сквозь подушку, прижатую к лицу. Мне даже показалось, что я ослышался, но Ефим Маркович продолжил. На этот раз он говорил отчётливо и громко, видимо, справившись с эмоциями.
– Уходите, Виктор! Я не знаю, что вы хотите доказать мне этой шуткой, зачем вы приволокли это несчастное насекомое, кто вас прислал ко мне… Но передайте этим людям, что так шутить над пожилым человеком стыдно!
Я попытался было возразить, но доктор замахал на меня руками, прогоняя. Его лицо покраснело, на лбу и шее вздулись вены, проступив сквозь дряблую кожу. В какой-то момент показалось, что его вот-вот хватит удар. Я попытался возразить, но в ответ он лишь закричал громче:
– Довольно! Довольно! Даже то, что я поддерживал в своё время весьма спорные теории, не означает, что я поверю в такую убогую мистификацию!
Не выдержав его напора, я отправился в прихожую. Пока я обувался, наматывал на шею шарф и трясущимися от неожиданности руками застёгивал пальто, он стоял рядом со мной, не переставая покрикивать:
– Какая низость! Какой жалкий трюк! Вам стыдно должно быть, раз вы согласились участвовать в этой афере! Ещё и Александра обдурить смогли! Какой стыд! Как низко вы можете пасть, и ради чего! Ради чего я вас спрашиваю?!
От шумной истерики старика у меня разболелась голова. Переубеждать его не хотелось, да и едва ли я смог бы что-то доказать. Не знаю, хотел ли пошутить надо мной патологоанатом, направляя к сумасшедшему доктору, или напротив, желал развеять скуку старика, дав ему возможность вновь кого-то полечить… В любом случае, я понял, что от этой пары помощи мне ждать не стоит.
*
Выйдя из обшарпанного подъезда, я уселся на лавочку. Коробочка с жуком-плавунцом вновь покоилась в кармане штанов. Я хотел было выкинуть её, но в последний момент передумал. Пусть Ефим Маркович не поверил мне… Но сам себе-то я верю? Порой я в этом сомневался, и требовалось что-то материальное, чтобы напомнить ещё раз: со мной произошло нечто странное.
Отойдя на несколько метров по чахлому скверу, я обернулся к дому и ещё раз взглянул на окна только что покинутой квартиры. Мне показалось, что тяжёлая плюшевая штора едва заметно дёрнулась. Как будто некто отскочил от щёлки между занавесками, в которую подглядывал. Наверняка он сейчас курит вторую самокрутку, пытаясь успокоиться, шумно прихлёбывает крепкий ароматный чай…
На минуту мне стало интересно, с чего вдруг старик так разволновался. Какие, интересно знать, странные теории он поддерживал, если намёк на нечто необычное принял за мистификацию и попытку поиздеваться над ним? Впрочем, решил я, не моё это дело. Без разницы, по какой конкретно причине старик сходит с ума, если он не собирается помогать мне с моей бедой.
Сплюнув в подтаявший вокруг канализационного люка грязный снег, я зашагал к автобусной остановке. У меня был ещё запланирован визит