– Это плохо, Артем Петрович. И чем дальше, тем хуже становится.
Артем насторожился:
– Что вы хотите сказать? Да нет, не может быть…
– Может. Увы, может. Появилось новое сообщение.
– И снова без подписи?
– Снова. Письмо оставили не у меня под дверью, как вчера, а положили на стол в канцелярии. В пустом конверте. К сожалению, Анна его не порвала и не выкинула. А, может, и к счастью. Кто знает, где оно объявилось бы в следующий раз. Возможно, прямо в кабинете главного. Или в канцелярии минздрава. Но Анечка отдала мне.
Так. Неизвестный анонимщик (да, согласен, тавтология) расширяет поле деятельности.
Если вчера письмо безымянного деятеля казалось чьей-то дурной шуткой, то сегодня… Шутка продолжается?
– Что в письме, Рэм Кириллович?
– В письме доказательства вашей причастности к отравлению Крестьянинова.
Что за… Какие еще доказательства?
– Как освободитесь, подойдите. Посмотрите собственноручно.
Да он прямо сейчас подойдет. И собственноручно прочитает очередную чушь.
Подошел, прочитал и даже рассмеялся от облегчения:
– Ну вот, я же сразу сказал. Автор сиих пасквилей обладает нездоровой фантазией. Я не приходил вечером в больницу. И поэтому электронная проходная никак не могла зафиксировать мой приход и уход. Можете со спокойной совестью отправить в шредер.
Артем протянул Апухтину листок бумаги, тот самый сегодняшний пасквиль. Апухтин не спешил его брать. Он смотрел на Артема с сожалением:
– Я не могу этого сделать, Артем Петрович. До того, как позвонить вам, я связался со службой безопасности. И попросил сделать распечатки с фиксацией электронных пропусков.
– Погодите, но ведь вертушка не функционирует!
Сосулька, сорвавшаяся с крыши, грохнула о козырек подоконника и разлетелась на множество осколков. Ни Артем, ни Рэм Кириллович даже не вздрогнули.
– Тут вы ошибаетесь, – в голосе Апухтина появилась едва заметная металлическая нотка. – Частично ошибаетесь. Она не функционирует днем. Зато по вечерам, после семи часов, пока входные двери не закрыты на ночь, это примерно до одиннадцати ночи, охрана включает вертушку с целью проверки и отладки системы.
– Ну, хорошо, а я-то при чем?
– При том, что вход и выход с семи до одиннадцати фиксируется, данные передаются на больничный сервер. Кто вошел, во сколько. Все электронные пропуска тщательно отмечаются, они ведь индивидуальные. Ваш пропуск засветился аккурат позавчера вечером.
– Чушь. Ошибка, сбой в программе…
– Исключено. Все остальные проходы актуальны и подтверждены опросом медперсонала. Нам, конечно, еще предстоит выяснить, почему и куда некоторые медсестры и врачи выходят каждый час на несколько минут, покидая рабочее место…
Куда-куда. Курить за гараж бегают, куда ж еще. В