После медосмотра сержант Гау ведет нас к другому зданию, возле которого мы выстраиваемся и смотрим, как в дверь один за другим проходят остальные взводы. Рекруты одеты в камуфляж – мешковатые униформы, покрытые узором из сине-зеленых пятен, который, кажется, будет бросаться в глаза на любом фоне.
– Обед, – объявляет сержант Гау, и эти слова пробуждают у моих собратьев первые улыбки с тех пор, как мы прибыли сюда ранним утром. – Заходим в столовую по одному. Каждый берет по подносу из стопки в начале очереди. Можете накладывать себе что угодно, не спрашивая разрешения. Когда закончите нагружать поднос, садитесь за свободный стол. Усевшись, приступайте к еде. Общение с другими новобранцами во время обеда разрешено. Как только я объявлю номер вашего взвода, прекращайте питание, возвращайте подносы на стойки у двери и выстраивайтесь у входа в столовую.
Большинство из нас не ели ничего с тех пор, как ушли из дома на призывной пункт. Я голоден, и по неожиданному оживлению во взводе понимаю, что не я один.
– Добрый совет, – говорит сержант, прежде чем вести нас в столовую. – Не привыкайте объедаться. Иначе будете выблевывать кишки, когда начнется физподготовка. Рекомендую держать аппетит в узде.
Обеденный зал уже полнится приглушенными разговорами новобранцев, которые заняли столы перед приходом взвода 1066, но мы сохраняем тишину, пока стоим в очереди за едой. Тем не менее мы можем оглядываться и делать удивленные и неверящие лица, чем и занимаемся. За стеклянной перегородкой между столовой и кухней стоят огромные металлические подносы с едой, и я никогда в своей жизни не видел и не обонял ничего вкуснее.
Еда на подносах перед нами – настоящая. Я вижу пюре, куски мяса в подливе, макароны и рис. Мне приходится сдерживать себя, чтобы не рвануть мимо всей очереди туда, где видны пончики, куски запеканки и что-то вроде фруктового пирога. Наверное, это всего лишь внезапная перегрузка запахами, но мне кажется, что я могу учуять шоколадную глазурь на пончиках со своего конца столовой.
Мы заваливаем подносы едой. Я беру салат, миску супа, в котором плавают овощи и курица, гору пюре и два куска мяса. Под конец очереди мне приходится сдвинуть еду на подносе, чтобы уместить пару пончиков и кусок яблочного пирога. Оглянувшись на стоящих позади, я вижу, что лишь некоторые подносы нагружены меньше моего.
Я нахожу себе место за одним из длинных столов в обеденном зале и набрасываюсь на еду, едва коснувшись стула ягодицами. Нам разрешено разговаривать, но первые несколько минут мы слишком заняты, набивая рты.
– Я ведь к такому и привыкнуть могу, – наконец заявляет один из новобранцев. Он худой как соломинка, с рубцами от угрей и клочковатой бороденкой.
– Тебя заставят ее сбрить, – говорю я, показывая на свой подбородок, но он пожимает плечами.
– Если меня каждый день будут так кормить, пусть хоть все волосы с тела посбривают.
Рядом с нами сидят