В стороне от…. Эдуард Вячеславович Поздышев

ещё в чём-то ожидаемом, я метнулся было вскочить с кровати, но удерживаемый руками склонившегося надо мной Михалыча, снова лёг и принялся ощупывать своё тело. Обнаружив же себя без одежды, я в ужасе посмотрел на хлопотавшего рядом старика. А тот, отойдя немного поодаль, вдруг еле слышно, каким-то хриплым замогильным голосом проговорил:

      – Николай меня зовут, Николай.

      Затем будто испарился.

      Немедленно вскочив с кровати, я стал нервно озираться в поисках одежды. Взглянув же под ноги, увидел крайне неприглядную картину. На диване лежал и корчился в муках Михалыч, но только не тот, каким я увидел его несколько секунд назад, а другой, помолодевший, с кем я недавно разговаривал в этой комнате. А его тело в одном исподнем было почти полностью облеплено насекомыми. Клопы роились и под бельём. И, позабыв о собственном состоянии, я с брезгливостью отпрянул и зажмурился. Открыв же глаза, увидел то, от чего чуть не рухнул на пол из-за овладевшего мной страха. Вместо дивана теперь передо мной стоял гроб. Причём он не то что стоял, а точно висел в воздухе. В гробу лежало тело хозяина комнаты. И на Михалыче я узнал свой костюм. Не было никаких сомнений, что это был именно мой костюм. Не успев осмыслить происходящее, я почувствовал как меня обволакивает умопомрачительный холод. При этом тело покойного прямо на глазах стало разлагаться. Комната наполнилась каким-то липким осязаемым туманом и нестерпимой вонью. Вскоре тело бедолаги исчезло вовсе, рассыпался и растаял гроб. А вместо него на полу остался лежать мой костюм. Борясь с брезгливостью и преодолевая жгучий холод, я хотел подобрать свою одежду. Но тяжелый туман сгущался и становился ещё неприступней. Меня всё сильнее сдавливало холодом, едким запахом и каким-то уже внешним, словно живым, воплотившимся ужасом. Однако напрягшись, я из последних сил нырнул в спасительный мрак занавесок и потерял сознание.