– Надо нашим сказать, пусть приезжают, дадим отпор.
Витька потянулся к рации.
– Отставить. Этого надо к врачу.
Дружинник резко открыл единственный затекший глаз и закричал. Не мешкая ни секунды, схватил автомат, собираясь осыпать сталкеров свинцом.
Кобальт всадил ему пулю в голову.
– Мать его! Чё за херня! – вскрикнул, перепугавшись, Витька.
Кобальт убрал пистолет в кобуру, тяжело вздохнул. Теперь все обернулось совсем плохо. Гортранс им такого не простит.
Когда—то по этой улице каждую минуту проезжали сотни машин и поток не останавливался круглосуточно. Тысячи людей гуляли по широким тротуарам, ужинали в ресторанах, уличные музыканты давали концерты на открытом воздухе. Кобальту казалось, он и сейчас он слышал звуки моторов, счастливые крики людей, музыку, чувствовал аромат итальянской кухни. Все это отпечатком времени сохранилось в безжизненных ныне и обвитых ядовитыми корневищами зданиях, вывернутым наружу мощенным тротуарам и выцветшей, но отлично сохранившейся детской качели. Темная вода забрала у людей привычную жизнь, но прошлое ей не смыть.
ГЛАВА 2
Эли проживала с отцом в небольшой квартире на первом этаже, окна выходили на забор, солнце никогда не заглядывало сюда. Неподалеку располагалась насосная станция, качающая воду в систему орошения. Вибрация и гул давно стали постоянными спутниками жизни ее семьи. Отцу неоднократно предлагали более просторное жилье на верхних этажах с солнечной стороны, но он наотрез отказывался.
«Грешно семье простого механизатора занимать место жреца».
Мама ему как—то ответила:
«Никто не посмотрит косо на брата высшего жреца. А мы хоть поживем как люди».
Папин брат дядя Петр, нареченный Бататом, часто предлагал помощь: повышенную норму воды и сои, свежие овощи без очереди, но папа был непреклонен – считал, что его семья не нуждается в повышенных благах.
«Мы живем по воле Богини и должны радоваться тому, что имеем. Получать больше, чем тебе дано – грех», – говорил на проповедях Агроном.
Священные книги учили:
«Грехопадение – путь в ад. Только праведникам открыта тропа в Оазис».
Эли смешала измельченный сельдерей, морковь и томаты, добавила яблоки и киви, приправила сверху петрушкой и мятой – все по рецепту лекаря Пастернака.
– В этом лекарстве заключена сила земли, – сказал он. – Коль будет воля Богини, тело твоего отца восстановится, а коль нет – на все ее воля.
«А может Богине вообще нет до него дела?» – едва не вырвалось из ее уст. Эли вовремя промолчала, избежав таким образом серьезных проблем. После того, что произошло с дядей Петром, их семье не стоило надеяться на снисхождение в случае обвинения в святотатстве.
Эли глубоко вздохнула, закрыла глаза, постояла недолго в тишине. Едва удержалась, чтобы не сорваться опять. Два года назад Богиня забрала лучшую подругу