– И что ты собираешься сделать?
– Оставить тебя с голой задницей, сынок.
– Как интересно.
– Больше ты не получишь от меня ни гроша.
– Мне бы не хотелось показаться мелочным, – Никита растерянно пытался
подобрать слова, – но куда ты хочешь девать свое добро?
– Отдам в достойные руки. Мне больно оставить этот мир с мыслью о том, что те
блага, которые я нажил непосильным трудом, еще больше развратят тебя и станут причиной для чего-то постыдного, что покроет позором мое имя.
Стеклов-младший закатил глаза:
– Ты всегда любил драматизировать, разве я виноват, что не соответствую твоим фантазиям о наследнике твоих непосильных дел?
– А ты всегда страдал недостатком воображения, иначе ты сейчас беспокоился о будущем больше меня.
– Чего ты хочешь от меня? Чтобы я плакал и умолял тебя не бросать свое чадо на произвол судьбы?
– Я даже не уверен, способен ли ты на подобные эмоции.
– Тогда почему я должен это выслушивать?
– Потому что я все еще содержу тебя.
– Ну, хорошо, продолжай, наслаждайся своей властью, ты же так это любишь.
Отец ударил кулаком по столу, после чего в кабинете повисла напряженная пауза. Послышался стук, а затем в проеме полуоткрытой двери появилась голова испуганной секретарши:
– Вы звали, Николай Алексеевич?
– Нет.
Голова тут же исчезла за бесшумно закрытой дверью. Издатель, Николай Алексеевич Стеклов, медленно прохаживался вдоль окна, сжав губы, с несколько капризным выражением лица.
– Роман, значит, пишешь? Знаешь, я, конечно, разочарован тобой, но если ты порадуешь меня достойной книгой или сценарием, я пересмотрю свои планы относительно тебя; и ты, если конечно, будешь держать себя в руках, не закончишь жизнь сторожем детского сада.
Стеклов-младший недоверчиво взглянул на отца.
– Да-да, ты не ослышался, я готов сыграть с тобой в эту игру. Ты напишешь роман – настоящий, талантливый. Как ни крути, а все же поступок – это не деньги из сейфа таскать.
– А если я откажусь играть в твои игры?
– Код от сейфа уже изменился, теперь его знаю только я, и так будет со всякой вещью, с которой ты соприкасался.
– Отрицательная мотивация – не лучшая штука для вдохновения; тебе сотрудников мало для экспериментов над людьми?
– Если ты понимаешь, как работает дубинка, не стоит думать, что на тебя не подействует ее удар.
Никита развел руками и покачал головой, что означало: «не поспоришь».
– Я имею основания полагать: если данные генетики верны и половина генов досталась от меня, а не все от матери, то возможно там, под ленью и распущенностью имеется какой-то потенциал. В противном случае, я не стал бы тебя мучить, принуждая заниматься полезной деятельностью.
– Судя по твоей гордыне и самовлюбленности, ты не принимал