Между тем, брат Аполлос, уже добрый час как гнал одну из лучших лошадей Сборри, направляясь в Лашевское Иоанновское аббатство, находящееся лигах в пяти на север от села. Именно там обретался клирик, окормлявший местное население, и именно он должен был поведать обо всем, что узнал от него на исповеди, и что могло бы быть полезным. В этом и был принцип эксконфессии, которая никаким образом тайну исповеди не нарушала. Тайны кающихся сердец оставались известны только уполномоченным духовным лицам, и никогда не предавались огласке, даже если по итогам эксконфессии кто-то подвергался наказанию, уже в качестве епитимии.
Дознание решили проводить в той же избе, где и остановились. Еще один дом поблизости, принадлежащий вдове-поросятнице, решили превратить в изолятор для тех, с кем стоило разбираться дополнительно.
Первой Кастор хотел видеть, конечно же Лию, ту самую несчастную колдунью, из-за которой всё и началось. Совершенно ожидаемо сиротку никто найти и предоставить не смог, хотя, как выяснилось, обыкновенно она обреталась на дворе у головы. В итоге на поиски колдуньи был отряжен Рорик, наделённый широчайшими полномочиями в плане опроса местного населения.
Комиссар же решил начать беседу непосредственно с женой Агафона Сирко Мартой. Супруга головы мало чем отличалась от обыкновенной сельской бабы: толстая, полнокровная, некрасивая. Отличало её разве что чистое платье, да по-звериному цепкий взгляд, говоривший об уме и жестокости, не свойственных сельским бабам.
В избе, кроме Барроумора и Марты, оставался только брат Натан, которому надлежало наблюдать за работой комиссара. Женщина уселась на одинокий табурет, выставленный посреди помещения, с волнением оглядела обоих инквизиторов. Кастор стоял ровно напротив неё, сложив руки на груди и смотрел словно с усталостью, размышляя еще о чём-то.
– Итак, уважаемая Марта Сирко, в свое время вы направили запрос в отдел Святой Инквизиции, по поводу некоей сироты Лии. Вот, мы здесь. Давайте побеседуем об этом… Среди оснований ваших подозрений, вы называете то, что девушка слоняется по лесам, и мало с кем общается. Это может иметь отношение к делу, а может и не иметь. Это же молодая девушка, как я понимаю, а насколько мне известно, в теории, для молодой девушки такое поведение может быть естественным. Особенно для сироты. Может быть были еще какие-то обстоятельства, о которых нам следует знать?
– Так Ваше Преподобие, до вас здесь был же еще этот… Преподобный Грэйс. Я ему все как есть сказала же…
– О преподобном Грейсе мы поговорим еще отдельно. Я хочу знать, зачем на самом деле вы вызвали сюда преподобного Грейса. Сиротка Лия как предлог, а детектив, приехавший сюда, исчезает. Я могу сказать,