На Закате. Павел Шульженок

сразу два дела, но преступления всех троих лежат вне нашей подследственности. Как только ты представишь материалы арбитру, он передаст их в магистратуру, и лично тебе никакой с этого выгоды. С другой стороны, проблем у тебя тоже не будет, никто теперь тебя не упрекнет в том, что ты арестовал Паттон слишком поспешно.

      – Но, брат Кастор… Следствие еще не закончено. Не ясно что там с сауной, и куда пропадают девушки.

      – Во-первых, тебе не нужно делать чужую работу. Приобщи всю информацию к делу, и арбитр сам все передаст по подследственности. Во-вторых, мы не можем держать людей в нашем изоляторе, если они даже не подозреваются в осуществлении духовной угрозы. Изолятор консистории, это не городская каталажка. Если передержишь их, это тебе припомнят на заседании коллегии. В-третьих, ты можешь нажить себе большие неприятности, если со своим рвением нарушишь какие-то договоренности между городскими властями и… хозяевами Динконера. Ты не знаешь, какого рода сотрудничество имеет место, и вполне возможно, что в магистратуре уже знают о том, что происходит в саунах. И о твоем цирюльнике, конечно, они тоже знают. Теперь им придется его вздёрнуть, на это они еще пойдут, но поверь, никто не обрадуется, если ты высветишь куда более влиятельных лиц.

      – Так и что же получается. Я передам дело арбитру, и… Никто ничего не сделает с развратом в саунах и исчезновением девушек?

      – Брат Аполлос. А кто будет делать? Те же люди, что ходят в эти сауны? Понимаешь, члены магистратуры вовсе не горят желанием бороться с собственным развратом. А что до исчезновения блудниц из саун… Ты не сможешь спасти всех в этом городе. И тебе лучше даже не знать всего, что в нём происходит. Как мне когда-то сказали: заткнись и лови своих демонов.