а посему современники наших классиков охотно шли в театр.
–Ну, тут вы не совсем правы,– возразил мне Сеновин,– зрители шли в театры не только
из-за актуальных тем! Они восторгались талантом русских драматургов!
–Согласен с вами на все сто, Юрий Ксенофонтович,– улыбнулся я.– Если сейчас
снова вспомнить драмы Островского, то можно назвать такие его пьесы, как
«Доходное место», «Таланты и поклонники», «На всякого мудреца довольно
простоты». Ведь в то время театр не уходил от реальности, смело говоря на сцене о разных взяточниках, казнокрадах, подхалимах, дамских угодниках, всяких
проходимцах, продажных чиновников. Вспомним хотя бы комедию Гоголя «Ревизор».
А что сейчас, спросят нас многие зрители? А сейчас в наших театрах ставят лишь
старые классические пьесы, переработки старых пьес, так называемые спектакли «по мотивам…»
При последних моих словах Незамыслов заерзал на стуле.
Сеновин замер, смотря прямо мне в глаза.
Я же храбро продолжал, говоря про себя, что мир покоряется только смелым:
–Сейчас почему-то театр, наш российский современный теат…(здесь я начал
картавить – иногда в моменты волнения я не произношу букву «р») боится ставить
современные пьесы российских д…аматургов. Он просто их не замечает, если хотите знать.
–Что не понял вас,– остановил меня Сеновин, – теат…– это что такое? Может, театр?
–Да, вы п…авы!– быстро ответил я.– Иногда, когда волнуюсь, некото…ые слова не п…оизношу. Уж извините…
–Ясно,– ответил Сеновин.
Я набрался храбрости и продолжал:
–А ведь есть сейчас российские драматурги, которые пишут пьесы на современные
темы, но все их попытки поставить свои пьесы в наших театрах безуспешны. Драматурги участвуют в разных театральных конкурсах, получают там призы за свои пьесы
( интересно, что в театральных конкурсах участвуют многие режиссеры и худруки), а потом мы не видим почему-то ни одну награжденную пьесу на конкурсе ни в одном театре России. Почему так…
–Стоп!– Сеновин ожил, усмехнулся и сухо произнес:
–Как я понял вас, Сергей Константинович, вы тоже драматург. И мечтаете увидеть
свои пьесы в театре.
–Совершенно верно,– подтвердил я слова худрука.
–Осторожнее,– прошептал мне Незамыслов.
– Значит, вся эта прелюдия с Островским оказалась лишь предлогом для знакомства со мной? Чтобы вы потом показали мне свои пьесы?– Сеновин довольно быстро раскусил мой план, чему я был, кстати, рад.
Я быстро кивнул, а Сеновин погрустнел, говоря:
–Не ожидал я… Во всяком случае не ожидал такого от вас, Николай Антонович.– Здесь
он укоризненно поглядел на притихшего Незамыслова.
–А что я? Я лишь привел писателя Соколова к вам,– отозвался Незамыслов.
Сеновин поднялся, подошел к окну, смотря на улицу.
–Снова знаменитая мхатовская