Инсинуации. Варвара Алексеевна Оськина

не помнила, как добралась домой. Она сжимала отвратительно-пошлый букет, сидя в такси, и кипела от гнева. Джошуа и Арнольд весь вечер выпытывали, кем был таинственный даритель, и что значила странная записка. Но она молчала, скрипела зубами от бессильной ярости и мечтала отхлестать одну наглую рожу, увы, но не колючими стеблями. То, что ей намеренно преподнесли такой подарок, не вызывало сомнений, ибо ни один обладающий хоть парой непрямых извилин человек не опустится к откровенной пошлости. Тем более, Джеральд Риверс – пафосный говнюк. Она ведь ещё в клубе хотела выкинуть дурацкие цветы и даже подошла к стоящему у черного входа мусорному баку, однако, так и не смогла. Рука не поднялась. Розы были дорогими и удивительно… несовершенными. Источали неожиданно мягкий аромат и казались до нелепого несуразными. Именно это в самый последний момент остановило Элис. Она ждала пластмассово-матовые лепестки идеальных, будто клонированных бутонов, где на глянцевых, покрытым воском листьях и с лупой не сыскать хотя бы одного пятнышка. Но эти… они казались настолько живыми, насколько вообще может быть естественной выращенная в оранжерее вершина селекционного отбора.

      Пальцы с коротко остриженными ноготками пробежались по суховатой кромке слегка распустившегося соцветия одной из роз, и Элис вздохнула от ощущения чуть царапающей бархатистости. Гнев улетучится и на его смену пришли мысли, которых в голове порядочной и воспитанной в строгости Элис Чейн быть не должно. Она сидела на продавленном кресле старого такси и размышляла: почему он взял опостылевшие всем розы, а не пафосные орхидеи, строгие каллы или вонючие лилии? Искал Риверс их сам или банально заказал через интернет? И совершенно неожиданно воображение нарисовало руки профессора, задумчиво выбирающие цветы для этого прекрасного кошмара. Что он так же касался бутонов, восхищался их несуразностью и осторожно вынимал из сотен других единственно нужный цветок. Проклятье, неужели он действительно хотел найти самые уродливые экземпляры среди штампованных солдатиков недешевой романтики? Да-да, конечно, и умилительно любовался естественной красотой бракованных роз. Звучало это более бредово, чем представлялось в голове, но вот результат. Пятьдесят и один цветок внушительным весом оттягивал руки. Господи, он по числу штатов их выбирал? И как, черт возьми, понять, чего добивался Риверс? Рассчитывал, что она выкинет их в ближайшее помойное ведро, или надеялся, Элис приглядится к ним получше? Ей срочно нужен личный криптограф, чтобы трактовать его поступки. Впрочем…

      Да, скорее всего, она просто напридумывала себе невесть что, приписывая свои мысли и фантазии Риверсу. Слишком уж хотелось увидеть в нём не ублюдочность всех цветов и мастей, а хоть немного человеческого. Наивная глупая Элис. С чего тебе вообще понадобилось искать в нём что-то? А, главное, зачем? Она не собиралась тешить себя идиотскими надеждами, что профессор покается во всех грехах, уйдет в монастырь и заделается святошей. Это было нелепо и даже неправильно. Элис терялась в неопределенности своего отношения