Землетрясение закончилось, а мы так и стояли в шоковом состоянии, не понимая, что же произошло. Прошло больше часа, прежде чем мы послали Серго в класс, чтобы он принес сумки наших одноклассниц, а наши портфели мы решили забрать завтра. Серго, чувствуя за собой вину, согласился сразу. Позже мы узнали, что произошло землетрясение в Спитаке. Я сдержал обещание и дружил с Серго до конца его жизни, а конец у него наступил в 1993 году – он всегда искал приключения на грани, вот и записался в армию, где и был убит.
Запахи родного города
Каждый раз, когда мне вспоминается Сухуми, закрывая глаза, я вспоминаю запах. Говорят, что память на запахи – самая сильная из всех. Запах моря, смешавшийся с ароматом магнолий, мимозы, цветущего винограда, жареных шашлыков в ресторане «Нарта», черного турецкого кофе на «Брехаловке». Но главным был для меня запах свободы, который более я никогда и нигде не испытывал.
Первые годы, когда я попал в Грузию, мне казалось, что родной народ, люди и тепло заменит мой город. Я даже поддался всеобщей иллюзии того неповторимого колорита, но Тбилиси не смог заменить Сухуми. Потому что я отчетливо ощущал скованность нахождения не на своем месте, которое с годами только усиливалось. А с переездом в Россию я уже полностью потерял ту часть, которая отвечала за ощущение внутреннего безмятежного счастья.
Постоянное нахождение на пороховой бочке своего среди чужих и чужого среди своих. Вроде мне ничто не было чуждо, но ничто не могло мне заменить того самого ощущения. Я уверен, что мои дети уже никогда не поймут, о чем я говорю, они никогда не бросятся в омут своих воспоминаний, чтобы прочувствовать тот запах кофе и морского бриза, доносящегося с другого края черного моря, и ощущение единства с этим огромным и бесконечным властителем нашей земли.
Он придавал жителям и гостям Сухуми беспечности и куража, раскрепощенности, которая не была связана с распущенностью. Скорее, это было внутреннее убеждение, что нам, черноморским жителям, дозволено чуть больше, чем другим советским гражданам.
Я еще ребенком очень любил ходить в кафе гостиницы «Абхазия», в две щеки поедать вкуснейшие в мире шарики мороженого, которые подавали в металлических стаканчиках на пластмассовых ножках. В последующем гостиница «Абхазия» станет для меня легендарным местом, которое в моментах спасало мне жизнь. Перед кафе гостиницы «Абхазия» был разбит цветник, где цветами были написаны число и месяц, а также были часы, циферблат которых был сделан из цветов. Число менялось ежедневно, ежедневно ночью садовники высаживали цветы в новом порядке.
В