Вода растекается по полу, по холодной квартире; стоит шум. Он вглядывается в окно, в голубое марево, опустевший город, который люди когда-то знали. Блеклое небо заливает слабым светом затхлые и безжизненные улицы. Еще раннее утро; звуки воды уже стали его напрягать, он почувствовал усталость, ночью в этой квартире было жутко, он уверен, никто в доме не спал. Хотя он не мог точно вспомнить, есть ли у него соседи. Может это такой же оставленный и заброшенный дом, как и все остальные в этом городе. Он дошел до двери, рядом в мутном зеркале застыла расплывчатая фигура худого мучительно постаревшего мужчины в полинялом цветочном халате. Он открыл дверь и попал на балкон, вокруг него завыл ветер. Он стоял высоко над пустошью, над тихим городским трупом. За грядой многоэтажек вырисовывались в утреннем свете бесформенные облака, в единой массе создававшие оцепление, глубинную пропасть, которую по множеству причин человеку невозможно преодолеть. За строем отравленных деревьев и кустов, подернутых токсичной атмосферой, показалась водяная башня. В воспоминаниях о ночном погроме ненадолго появилась мысль о переполненной ванной, заполняющей квартиру мерзлой водой, и уже растворившихся в этой воде струях крови. Но этот шум уже не доносился до него.
Изорванный выцветший халат продувал ветер, мужчину окутал холод. Но он оставался здесь. Медленно светало, и в темной пустоте сада под призрачной тенью домов мерцали части гниющих ветвей деревьев. В далеком прошлом существовал этот город, в утерянной туманной эпохе оставленный и неизвестный миру, но нельзя сказать точно, сколько лет отделяет смерть его последнего жителя и тот день, когда вы, читатель, возьметесь за эти страницы. Дома здесь походили на памятники угасшего поколения людей, чье настоящее имя никому и никогда в истории не было известно, и в зависимости от человеческих страхов в разное время оно обретало разные маски… В опустевшем городе, где не было ни малейшего движения, где давно уже не звучали голоса на улице; в этом городе, отравленном и гниющем, смотря в нависшее голубое марево, встречал день одинокий житель. Холод усиливался, усталость по прежнему нависала над ним.
II
На далеком берегу жизни, мертворожденной природой, в забытой реке плавало набухшее синее тело…
У берега стоял город. Где-то начиналось собрание. У подъезда уже долго пустует машина, его никто не отвезет. Мужчина в халате взял пальто и отправился на собрание пешком. Он задержался, он явно задержался в этом городе, со своей мигренью; на собрания ходит один молодняк, по крайней мере, раньше ходил, когда мужчина видел тут людей, все потому что уже много лет они умирают, и все до того, как постареют, намного раньше. Он стал много думать об этом в последнее время. Мужчина шел задумчиво, не видя никого вокруг. Может он просто не обращал внимания, может из-за своих мыслей он и не искал никого, он не знает. Его мучали обрывистые воспоминания о сыне, обрывки, больше он не мог вспомнить. Что там произошло, что с ним произошло тогда?
На далеком берегу в забытой реке плавало набухшее синее тело…
Мужчина, изможденный, давно потерявший сон, шатаясь, с трудом продолжал идти, в туманной дали кричали голоса, это были его забытые друзья, знакомые, простые жители. Разве они еще здесь? Разве город не пуст?.. Я устал поддерживать это, я больше не могу, повторял он сам себе.
Вокруг появлялись и исчезали люди, немые голоса. Мелькало собрание, эти черные промокшие платья и стихающий в мороси и холодных ветрах траур, сегодня они соберутся без отца.
Мужчина молча шел к реке, спустя месяц после смерти его сына теперь эти люди собрались, чтобы похоронить отца.
ОЗЕРО НЕИСЦЕЛИМЫХ
Часть первая
Неоновая кровь
На мосту, который вел с проезжей дороги к центру сбора, появились разведчики. Они вдвоем продолжали свой путь за южной АЭС. Вокруг безликая пустошь, уходящая в небо. И ничего кроме блеклых серых облаков и серого песка.
Разведчики прошли до флигеля регистрации. За ним на фоне призрачной гряды холмов медленно вырисовывались постройки компании, исследующей дно высохшего озера. Стояла осень 2004-го, и в тени уходящего дня завершался второй поток разведки.
Оба истощенные после длительной исследовательской программы, они долго стояли на бетонных блоках моста. А под ними – растянувшийся до бесконечности ров южного округа, кажущаяся пустота, из которой доносился свирепый рев ветра. Вихри холодного воздуха пронизывали их униформу, заставляя разведчиков дрожать. И те тряслись в ожидании ответа регистрационного аппарата.
Наконец, ворота открыли, и отряд двинулся вверх по каналу. Центр сбора представлял собой комплекс лабораторий для