– Слойка на руке может послужить отличным камуфляжем.
– Слойка на руке?
– Очаровательная бабулька, которая повиснет на твоей руке, чтобы держаться на ногах.
– Я не могу втягивать вас в эту историю, мэм. Вы не знаете меня, не знаете, как это опасно – находиться рядом со мной. Я благодарен вам за то, что вы меня подвезли, но теперь мы должны расстаться.
Из бардачка она достала черно-зеленую клетчатую кепку с коротким козырьком и большой, обшитой той же материей пуговицей наверху. Такие обычно носят шестидесятилетние мужчины, когда покупают спортивный кабриолет, чтобы произвести впечатление на женщин, которые в два раза их моложе.
– Она принадлежала Оскару. Вот кого отличал отменный вкус.
– Я надеюсь, его шоферская униформа не включала килт. Мэм, кепка не сильно меняет внешность.
– Надень ее. Надевай, надевай, – настаивала она. Достала из бардачка солнцезащитные очки и протянула мне. – Ты можешь их носить, они без диоптрий.
Хотя кепка подошла мне по размеру, я чувствовал, что выгляжу в ней глупо, словно пытаюсь сойти за шотландского гольфиста 1910 года.
Расстегнув молнию кожаного футляра, который миссис Фишер тоже достала из бардачка, она вынула из него двухунцевую бутылочку с золотистой жидкостью.
– Позволь намазать этим твою верхнюю губу.
Что это?
– Театральный клей. – Из того же футляра она извлекла три или четыре маленьких пластмассовых коробочки. – Усы, – пояснила она. – Разных видов. Большие к твоему лицу не подойдут. Надо что-то более неприметное. Но и не узкие стрелки. Слишком бросается в глаза. У меня есть и бородка!
– Почему вы возите с собой накладные усы и бороды?
Вопрос определенно поставил ее в тупик.
– А почему мне их с собой не возить?
Тихим голосом, но твердо я заявил:
– Приклеивать усы не буду.
– Тогда бородку. Ты станешь совершенно другим человеком.
– Я буду выглядеть нелепо.
– Ерунда, Одди. Ты приобретешь литературный облик. Увидев тебя в клетчатой кепке, солнцезащитных очках и с бородкой, все подумают, что ты знаменитый поэт.
– И какой поэт когда-нибудь так выглядел?
– Практически любой поэт из битников, в те дни.
– Битников больше нет.
– Потому что большая часть их поэзии смердит. Ты будешь писать лучше, – заявила она, откручивая крышку с бутылочки. – Подними подбородок.
– Извините, мэм. Нет. Я уважаю старших и все такое и вы удивительно добрая женщина, но я не буду приклеивать бороду к подбородку. Я не хочу выглядеть как Мейнард Г. Кребс.
– Кто такой Мейнард Г. Кребс?
– Приятель Доби Джиллис в старом телевизионном сериале[6], которому уже лет пятьдесят, но его постоянно где-нибудь да показывают.
– Не выглядишь ты человеком, который целыми днями просиживает на диване у телевизора.
– Благодарю