– Ну, и что теперь? – Спросил Бонифациус, когда они собрались в каюте.
Огонь погас, машина встала, и теперь не было нужды стоять у штурвала. Корабль слушается руля только когда идет. Сейчас же его просто болтало на волне, как щепку, как кусок нетонущего дерьма. Правда, в отличие от этой субстанции, корабль вполне был в состоянии затонуть. Вода, просачивающаяся в трюм, до сих пор успешно откачивалась помпой, приводимой в движение все тем же механизмом, что проворачивал винты и давал ход. Теперь же встала и помпа. Ну, а сейчас, когда волны заливали палубу, воды было особенно много. Наступило давно обещанное время штормов.
– Не знаю! – В сердцах воскликнул Халеб. – Котел пришел в негодность.
– А далеко еще до берега? – Подала голос Майя.
Это, конечно, в данных обстоятельствах был главный вопрос. Хотя, если подумать, то – какая, к черту, разница? Сколько бы ни было – не вплавь же? Не все ли равно, утонуть в трех милях от берега, или в трехстах?
Но, все же…
– Карты нет. Была бы карта… Я же не знаю, какое расстояние от Острова до материка. Плыли мы две недели. Прикинем: скорость это корыто дает стабильно около десяти узлов, то есть десять миль в час. Плыли мы без остановок, значит проходили двести-двести пятьдесят миль в день. Умножим на четырнадцать, – Халеб задумался, считая в уме, – возьмем двести. Тогда – две восемьсот. Ну, около трех тысяч-то мы, наверное, преодолели. Наверняка мы уже где-то рядом.
– Поплывем под парусом?
– Под каким парусом? О чем ты?..
– Ну, у нас же есть мачта?
Мачта на корабле была, это точно. В строительстве самого корабля Халеб не принимал участия. Он разрабатывал и делал двигатель и вот этот самый котел. А корабль построили уже после его бегства с Острова. И при этом – точно – снабдили его мачтой с реями, пусть даже и всего с двумя. Зачем? Ну, наверное, на всякий случай. Вот, вроде этого. Так что мачта, и впрямь, была. Вот только паруса… паруса не было.
Паруса, точно, не было. Но зато была Майя, которой, оказывается, взамен, видимо, почти отсутствующих магических способностей, Единый дал смекалку и наблюдательность. И еще не известно, что нужнее.
– Слушайте, – сказала она и растерянно посмотрела по очереди на Халеба и Бонифациуса, – так, это же…
Она замолчала. Она уже ни в чем не была уверенна. Они – такие умные, такие взрослые и сильные – они не могли не подумать о столь очевидном. А, значит, подумали. Подумали и отвергли. Они – отвергли, а она – глупая девчонка – лезет со своими…
– Что? – Почти хором спросили ее муж и любовник.
– Ну, та ткань, которую мы сняли…
Бонифациус и Халеб переглянулись. Переглянулись и посмотрели на Майю. Они смотрели на нее и во взглядах их не было ни насмешки, ни снисходительности. И Майя облегченно перевела дух: ну, надо же, кажется, она и не такая уж дура!
Кораблик, на котором они сейчас были, в ту памятную