На волне всех этих событий пролетел еще год. Татьяна, за это время, успела еще раз выскочить замуж. Роман только вернулся после года службы в армии. Оба стремились к скорейшему восстановлению естественного хода вещей, и требовали от Андрея встречи с Милицей, его тайной пассией. Договорились, сплавиться по реке Белой, благо маршрут по ней был хорошо ими проработан.
Лесная Сказка – так назывался пансионат в котором они остановились. Сумасшедшее буйство зелени, в царстве неба и гор. Он стоял над обрывом. На каменных плитах обросших мхом. Как челюсти дракона, торчали они наполовину вырвавшись из под земли. Застывшее чудовище, с грозным оскалом, обозревало подвластные владения. Вдали, подернутый прозрачной дымкой, блистал закованный в ледовые доспехи Исполин. Монументальный, исполненный достоинства, он источал величие.
– Фишт! Я вижу Фишт! – взобравшись на перила смотровой площадки, театрально раскинула руки девушка.
– Милица, сойди с перил! – Андрей сидел на траве, в нескольких метрах от нее. – И хватит кривляться.
– Я тебе говорила, что ты зануда? – обиженно отмахнулась от него девушка. – Нет?! Так вот! Ты ужасный зануда и сноб. А еще, ты не даешь развиваться моему поэтическому мышлению и разрушаешь идиллию. Посмотри вокруг! Мы на крыше мира. Сейчас, я взмахну крыльями и полечу. Я стану облаком; прольюсь дождем в ущелье; я – река Белая, я своенравная дочь Фишта*, рожденная из его седой бороды. Я – дочь горы; её беспокойное дитя, беглянка, прячущаяся от назойливой опеки. Прочь от объятий гордого отца – холодных, непроникновенных. Вниз к морю, к братьям, сестрам; к свободе, солнцу и теплу. Один бросок и я сольюсь с природой; я переполнюсь небом, расправлю крылья и полечу…
–Хватит дурачиться! – осторожно подойдя к девушке, Андрей обнял ее ноги, и бережно прижал к себе. Площадка располагалась на небольшом выступе обрыва, на дне которого были разбросаны расколотые валуны.
– Какая красота! – часто дыша, сказала Милица. – Как здорово, что ты меня сюда привез. Тебе не страшно?
– Нет!
– Я никогда бы не влюбилась в человека, которого пугает красота. Ну, что? Слабо? Один шаг в бездну, и мы станем её частью навсегда…
– Закрой глаза! – крепко сжимая девушку, Андрей медленно попятился назад. Затем, подхватив на руки, вынес в безопасное место. – Ты сумасшедшая!
– Какие нежности? – Милица повернулась к Андрею и обняв, сплела руки на его шее. – Уж, не влюблен ли, часом, ты в меня, добрый молодец?
– Часом, нет! – отвернулся от нее Андрей.
– А я, до беспамятства! – жалобно вздохнула Милица. – До умопомрачения! Неразделенная любовь участь большинства девочек. Мы рождены, чтобы страдать. А я не хочу страдать; я хочу любить. Еще в детстве мечтала, так влюбиться, чтобы до беспамятства; чтобы на все наплевать. – Милица сорвала горную ромашку и закружилась, широко раскинув руки.
– Знаешь?