Ранним погожим утром отряд из шести всадников покинул город и направился в сторону реки. Пестрая кавалькада мчалась по дороге наперегонки друг с другом, молодые люди были в прекрасном расположении духа: они звонко кричали, понукая коней, громко смеялись и, вообще, радовались юности, быстрому движению и самой жизни. Два белоснежных коня неслись впереди всех, едва касаясь земли. Они легко, без видимых усилий, взлетали вверх, паря над землёю, затем вновь отталкивались, чтобы снова взлететь – те самые бессмертные кони, что когда-то послужили выкупом за Ганимеда, этим утром радовались жизни, пожалуй, не меньше своих теперешних хозяев, юных наследников троянского царя.
За ними едва поспевали другие: молодая девушка на грациозной крапчатой кобыле и трое юношей на вороных жеребцах.
Добравшись до места, всадники спешились, оставив коней пастись под тенистым дубом, а сами, избрав мишенью молодой платан, немедленно устроили соревнование в меткости, затем, отбросив колчаны и луки, занялись метанием дисков. По всему выходило, что здесь нет равных плотному кареглазому юноше с широким добродушным лицом, сыну купца Фенодама, Андронику. Зато молодые принцы опередили его в беге – Лампий, второй сын царя, оказался быстрее всех.
Гесиона, а это была именно она, пятнадцатилетняя дочь троянского владыки, что составила компанию своим братьям в утренней поездке, невзирая на протесты матери, рукоплескала каждому победителю, просто и весело вручая шуточный приз – только что сплетённый венок полевых цветов, одним своим присутствием облагораживая мужское собрание. Четверо её братьев старались удивить сестру, от того каждое единоборство превращалось в маленький спектакль: младший из юношеской компании, семнадцатилетний Гикетаон то и дело падал в высокую траву после очередного проигрыша, картинно моля богов об удаче, что служило поводом для очередного всплеска веселья.
Старший Тифон снисходительно похлопывал младшего по плечу, театрально сокрушаясь, и тут вступал Клитий, третий из братьев, обещая лично прервать цепь его невезения. Они откровенно дурачились, как все юные создания, вырвавшиеся на волю, они хохотали до упаду и всецело предавались игре. Высокие, рыжеволосые, очень похожие друг на друга, мальчики носились по лугу, бросая одно развлечение, чтобы немедленно предаться другому. Братья были схожи не только внешне – в их поступках угадывалась некоторая эксцентричность, унаследованная от матери, склонность к эффектным позам и продуманным сценам, но это до поры до времени сглаживалось их молодостью.
Как бы то ни было, молодые люди развлекались сами и развлекали сестру – их во всём поддерживал Андроник, друг старшего из братьев Тифона.
– Так, так, Лампий. Значит, ты обставил меня. И венок, смотрю, нацепил. Ну как, не спадает? – разошёлся Клитий, рассматривая голову брата, щедро украшенную васильками и розовым клевером. – Гесиона, мне, пожалуйста, приготовь венок из ромашек.
– Это вызов? Тебе ни за что не одолеть меня, так и знай, – весело