– Что ты разошёлся, точно торговка на рынке? Золото, рыба, пенька… Неужели ты не понимаешь?
– Чего не понимаю? – осёкся Посейдон. – Очень даже я всё понимаю. Здешние жители станут самыми богатыми людьми на свете, если, конечно, правильно поведут дело.
– Они и так далеко не бедные и торгуют вовсю всеми теми прелестями, что ты так вдохновенно только что перечислил. Но именно в этом-то, как ни странно, кроется разгадка всех будущих несчастий. Думаешь, до сих пор никто не хотел здесь обосноваться? Хотели, и не раз. Я давно занимаюсь тем, что предупреждаю всех желающих: хотите спокойно жить – не селитесь здесь, – Аполлон сделал паузу, мельком взглянул на притихшего собеседника и добавил, глядя в сторону города: – Несчастья и беды станут преследовать жителей, и ничто, и никто не спасёт их.
– Неужели всё так серьезно? Кто бы мог подумать. Почему же люди тебя не послушались?
– Раньше слушались больше, должно быть, боялись богов, а теперь… теперь своими же руками готовят себе неисчислимые бедствия.
– Ты слишком мрачен, Аполлон. Чем же плохо быть богатым?
– А ты представь, сколько завистников вокруг. Сколько ещё племён и народов захотят прибрать к рукам столь выгодное дело? А эти, – он кивнул в сторону города, – они, конечно, станут защищаться.
– Понятное дело. Кто добровольно отдаст свои богатства? Значит, быть войне.
– И не одной. Много крови прольется на эту цветущую равнину, много народу погибнет – теперь понимаешь, почему я пытался отговорить людей от этой затеи – жить здесь. Пусть бы берег оставался пустынным, а корабли шли свободно через узкий пролив, и никто не предъявлял бы сомнительные права на часть их товаров за право прохода. Пусть он будет для всех свободным, этот пролив, что в том плохого?
– Да ты мечтатель. Так не бывает, поверь мне. Кто-нибудь, рано или поздно, да ослушался бы тебя. Не эти, так другие. Слишком заманчивые перспективы открываются здесь, и даже угроза войны никого из этих людей не смутит, к тому же я слышал, у них есть какая-то реликвия, что упала с неба. Они искренне верят: пока она находится в храме – с городом ничего не случится.
– Знаю, слышал. Эта Афина вечно разбрасывает свои вещи, где попало. До чего взбалмошная девица. Реликвия… Это дело такое: в один прекрасный день она, конечно, вспомнит о пропаже и может забрать обратно свой Палладий. Или его выкрадет какой-нибудь ловкий лазутчик. Завернёт в тряпьё и вынесет, как простое бревно. Вот и вся реликвия. Что люди тогда станут делать? На что надеяться?
– Для того-то мы и возводим эту стену, Аполлон. Ещё ни у одного города не было столь надёжных укреплений. А