Самураю нравилось читать жизни людей, используя лица как главы, где каждая морщинка – это иероглиф. Он видел, что его фигура вызывает любопытство горожан, и ему особенно нравилось, что достаточно на несколько миллиметров склонить подбородок, и его лицо скроется за широким диском шляпы, закрыв книгу, не позволяя прохожим себя прочитать.
Тихий человек, способный ждать, способный слушать и наблюдать, может обрести мудрость, недоступную другим, лежащую при этом на поверхности. Тэкеши давно убедился для себя, что наши собственные желания мешают нам понять истину. Все мы гонимся за мнимыми победами, мимолетными моментами радости, а в конце остаемся несчастными. Только человек, который потерял все, которому нет нужды ни за чем гнаться, сможет увидеть людей такими, какие они на самом деле есть. Ничто не будет туманить его разум, он станет невосприимчив к обману. Он научится заглядывать за маски, которые люди ему демонстрируют. Это может показаться вторжением в чужую жизнь, как раскопка могилы, оскверняющая имя умершего, потому что это не оставляет людям возможности казаться теми, кем им хочется быть. Это лишает их всяческих секретов, оставляя абсолютно нагими перед человеком, познавшим эту мудрость, который без труда теперь видит все их неидеальные линии. Да, это жестоко, но нельзя размениваться на жалость, это такое же чувство, которое мешает мыслить здраво. Все мы алчны и корыстны, никто не упустит возможности возвысить себя за счет кого-то, кто слабее, пускай и пряча это за добродетелью. Нельзя позволить себе потерять ясность ума, потому что это неминуемо приведет к обману, к тому, что кто-то вовлечет тебя в свою игру и заставит подчиняться своим правилам. Вот, что ронин понял за свою жизнь. Он видит людей насквозь, он видит их как пустые носители информации и знает, что эта информация дает ему власть над ними. Нельзя подпустить хоть кого-то так близко к себе. Пусть эти люди пытаются заглянуть в его лицо, пусть изгибаются, пытаясь увидеть, что под шляпой, они все равно не увидят ничего кроме японского мужчины, тридцати лет, с еле заметными морщинками в уголках глаз. Он для них призрак.
Так продвигался Тэкеши вглубь города, сопровождаемый любопытными взглядами, оставляя за собой длинный след шепота.
– Кто это?
– Да кто ж его