Купцов, разумеется было много, пили и играли вполне по-пароходному, но Савва, проигравшись поначалу, быстро образумился. Собственно, еще в Нижнем зарок дал… Хотя знал, что ненадолго… Натура, бес ее побери!
Бес явился в образе камского пароходчика Мешкова. Тоже молодой, только что получивший наследство от отца; тоже ярый и в делах, и в пьянке, и в бабах, само собой. Он-то и затащил его в какой-то бордель на юру. Самый лучший, уверял. Самый сладкий, бесовски посмеивался, скаля уральские зубы-камешки. Каждый раз, проверяя свои «Самолеты» на Каме, и к Нижнему поднимался, торя беспересадочную дорожку от Перми до Нижегородской ярмарки. Человек по всем статьям нужный, поскольку обещал помочь в становлении красильного завода, и Савва искренне к нему привязался. Но человек слишком уж свойский, освоивший Волгу как дом родимый. Затащив московского гостя в бордель, под хихоньки девиц, сразу же и самоудалился. Савве, как новичку, подыскивали нечто ягодное… и подыскали еще толком не забытую Агнессу! Войдя в номерок, он глазам своим не поверил:
– Ты ли это?!
Она встала с кровати, на которой уже возлежала, и без всяких экивоков ответила:
– Я, Савва, не удивляйся. С полгода уже на кроватной работе хлеб зарабатываю.
– Но как можно? У тебя же отец миллионщик!
– Был миллионщиком, да после долговой ямы пулю себе в ухо пустил, чтобы от кредиторов попреков не слушать.
– Да кредиторы-то что, не люди?
– Кредиторы – это небезызвестный вахлак Бугров. Всех волжских хлеботорговцев по миру пустил, всю хлебную торговлю к своим рукам пригреб. Не слыхал о таком?
– Как не слыхать… Главная знаменитость Нижнего.
– Вот-вот. Моего отца обдурил, отец без копейки остался – и… Разве я могла оставаться в университете? Закончим об этом, Савва Тимофеевич. К делу, как говаривал мой отец! Вы оплатили вход сюда, я обязана отрабатывать услугу. Раздевайтесь.
Она еще не успела совсем-то угаснуть после университетской красы, но на опухшем лице уже читалось горькое будущее…
Савва не шелохнулся.
– С тебя не будут требовать отчета – хорошо ли ты удовлетворила клиента?
– Не будут, если клиент не пожалуется хозяйке и если хозяйка не пожелает самолично удостовериться в счастливом времяпрепровождении клиента… Чу! Сама грядет! Раздевайтесь… да ради бога!
Он успел скинуть сюртук и даже манишку, прежде чем без стука ввалилась хозяйка. Из тех же бывших проституток, но вроде как уже благородная. Почтенная дама. Радушная и словоохотливая.
– О! – всплеснула она пухлыми руками. – Вижу, что двигаетесь к намеченной цели. Но, Агния, ты долго клиента не держи, у тебя еще два приема. Извиняюсь, извиняюсь, планида моя такая – следить, потому как девицы не всегда исправно должность