Она практически слышала дразнящий смех своей сестры Джульетты: «Ты всегда слишком много анализируешь происходящее. Нравлюсь ли я ему? А мне он нравится? Стоит взять его за руку? Может, поцеловать его? А если я его поцелую, он подумает, что я слишком доступна?»
Она неправильно истолковала интерес, который проявил к ней Дилан, и это закончилось постелью.
«Только глупцы наступают на одни и те же грабли дважды, трижды, ma chere,[1] – любила повторять ее бабушка. – Мы, Пэртриджи, выше этого».
Он очень красив. Но что-то есть в нем еще, нечто особое, тщательно сокрытое под маской невозмутимости, что привлекает ее и делает его не похожим ни на одного из мужчин, которых она когда-либо встречала.
«Мне ведь всегда нравились только воспитанные, эмоционально уравновешенные интеллигенты…»
Итак, появление Чейза Харрингтона в ее доме не сулило Ванессе ничего хорошего – в этом она была абсолютно уверена.
Глава 3
– Послушайте, совершенно очевидно, вы навели обо мне справки, мистер Харрингтон, – начала она, скрестив руки на груди. – Значит, вы должны были догадаться, что я вела честную игру на аукционе.
– Зовите меня Чейз.
– Итак, вы объясните, зачем вы приехали?
Хороший вопрос, особенно если учитывать, что он сам не знает на него ответа. Интересно, обычное любопытство может быть предлогом или он покажется ей идиотом?
– То, что вы мне рассказали на «Уэйверлизе» – о том, что Дунбар был вашим любовником, – это правда?
Она часто заморгала, пытаясь справиться с потрясением и восстановить дыхание.
– Нет. И кстати, почему это вдруг такой интерес к моей жизни со стороны такого, как… – она перевернула руку ладонью вверх и провела ею снизу вверх, – вы.
Он дернулся, как от удара:
– И что это значит?
– Что именно?
– Да вот это! – Он повторил ее жест с меньшим изяществом.
Она выпрямила спину и вздернула подбородок.
– Я имею в виду, что вы – состоятельный мужчина. Человек со связями и влиянием. А я… я совсем другая.
– О, не стоит скромничать, мисс Пэртридж.
Она нахмурилась и снова одарила его взглядом, который каждый раз бросал вызов его надменности и самоуверенности. В нем таилась такая утонченная выдержка, что он невольно задумался над тем, как долго она тренировала это выражение перед зеркалом.
Их молчаливый тет-а-тет прервал приглушенный плач ребенка наверху. Ванесса поставила ногу на ступеньку и приготовилась уйти.
– Это все, что вы хотели сказать?
– Нет.
Раздражение вспыхнуло в ее огромных зеленых глазах, но она сдержалась.
– Идите, – сказал он, кивая на ступеньки. – Я подожду.
Чейз проследил за ее обтянутыми джинсовой тканью ягодицами, качающимися в такт каждой ступени, понимая, что не может отвести от нее взгляд. Она вышла босая… В идеально сидящих джинсах…
Он покачал головой и вцепился ногтями в ладони, чтобы привести