Максим отправился в церковь за благословением к восьмидесятилетнему приходскому священнику Нилу. Белобородый настоятель с неимоверным удивлением воспринял объяснения прихожанина.
– Ты, Максим, – сказал строго он, – каких-то пару месяцев посещаешь храм, а уже на небеса лезешь. В таком вопросе нельзя торопиться, ты мужчина в расцвете сил, у тебя молодая жена. Как ты ее оставишь?..
– Она не возражает.
– Ты, видимо, довел ее до того, что она согласилась. Ты хоть представляешь, что такое монашество?..
– Да, я читал…
– Я тоже недавно прочитал, что небо синее. А посмотрел в окно, а оно – серое… Хочешь спасаться, посещай храм, искренне молись, помогай мне в алтаре, живи в любви и верности с женой, люби ближних и непременно спасешься.
– Здесь невозможно спастись. На работе меня окружают одни грешники, матерятся, хоть уши затыкай.
– А ты объясни им, насколько богопротивно сквернословие, будь в конце концов миссионером. Вот, например, святитель Николай Чудотворец в молодые годы собирался уйти в монастырь, удалиться из этого порочного мира. Но Господь сказал, что именно здесь его нива. И он своей святой деятельностью спас многих от гибели и, как поется в церковном песнопении, стал «правилом веры и образом кротости». Твоя нива тоже, по крайней мере, сейчас, здесь. Опустись на землю… Вразуми тебя, Господи…
С этими словами, тяжело вздохнув, отец Нил удалился в алтарь. А Максим с понуренной головой возвращался обратно и думал: «Такой старый священник и такой не просвещенный! Он уже так свыкся с этим миром, что и не замечает всей безнадежности спасения в этом грешном городе».
Дома Максим нашел старый-престарый рюкзак. Зато уложил в него новую одежду, даже галстук зачем-то захватил. А сверху потеснил вещи тяжелым пакетом с колбасой, салом и хлебом.
– Прощай, Таня, не поминай лихом, – кинул Максим и, чтобы не видеть лишний раз слез жены, выбежал на улицу.
Он пристроил рюкзак на велосипед, вскочил на него и нажал на педали. Максим мчал по лесной дороге в новооткрытую Северогорскую обитель. Вскоре будущий отшельник спрыгнул с велосипеда. «В монастырь добираются пешком, – повторил он в памяти наставление из какой-то книги. – А велосипед пусть так, на всякий случай, будет со мной». Даже рюкзак он снял с багажника.
Живописные, пушистые ели сменялись нарядными березами, сладкозвучно пели, будто соревнуясь в своем небесном вокале, птицы. Все это напоминало путнику рай, на встречу которому он шагал по грешной земле.
Солнце, незаметно преодолев верхнюю точку небесного синего свода, покатилось вниз. Максим проголодался. Ему казалось, что желудок вот-вот прилипнет к спине, за которой находились в рюкзаке вкусные и сытные продукты. Но он решил испытать себя постом