Тут, словно услышав нас, из операционной вышла врач, которая меня встретила. Она выглядела усталой, но натянутая улыбка была облегченной.
Я не боялась вида крови. Но увидев засохшие бурые пятна у нее на рукавах халата… Меня замутило.
Эрик подорвался, шагнув вперед.
– Ну, что?
– Операция Эйлин Браун прошла успешно. Сейчас ее жизни ничего не угрожает. Скоро она придет в себя после наркоза, но пока к ней нельзя.
– А Ник Дрейс?.. – напряженно спросил Эрик. Я заметила, как побелели костяшки пальцев и как напряженно губы сжались в тонкую линию. Сама я не могла даже пошевелиться. Перед глазами все плыло.
Медсестра медленно покачала головой.
– Операция Ника Дрейса еще идет. Наши врачи делают все возможное.
Она удалилась, а Эрик упал рядом со мной на скамейку.
– Все будет хорошо, – как мантру повторил он, слегка повернув ко мне голову. – Это же Ник, в конце концов. Помнишь, как он прыгнул из окна второго этажа? И все равно целехонек…
Я улыбнулась. Щека опухла, глаз заплыл. Я устало облокотилась на плечо друга, прикрыв глаза.
– Да. Все будет окей… Что с ними случится-то?..
«Не смей ввязываться»
Гулом отдался в ушах текст сообщения. Я нахмурилась. Кажется, сознание начало включаться только сейчас. Я сжала рукав свитера.
Я горько усмехнулась. Не ввязываться? Как тут не ввязаться…
Вспомнила вчерашний разговор, рядом с кофеваркой. Лежащие возле бумажных стаканчиков револьверы.
– Какой смысл в фарсе, если о нем никто не узнает?
– В том то и смысл.
Воспоминания нахлынули неожиданно. Я сильнее обхватила себя за плечи, спрятав лицо в плече друга.
Они не мелькали перед глазами, как черно-белая кинолента.
Они просто… были. Без какого-либо хронологического порядка, смысла или их важности…
Так неожиданно вспомнилась его улыбка…
То, как я один раз нашла его спящим в терминале аэропорта…
Первая вылазка, на которой нас чуть не прикончили…
Последние слова, которые он успел мне сказать…
– Знаешь, Рей… Я собираюсь сделать ей предложение.
А я тогда улыбнулась, как дура, и просто ответила «Я рада за тебя».
А потом перед глазами замелькала та далекая картина четыре года назад. Тот самый холодный вечер мая.
Ты сидишь на мокрых от дождя сложенных ящиках.
В переулке темно. В кармане черных брюк спрятан небольшой кинжал.
Наскоро остриженные волосы неприятно лезут тебе в лицо и все еще пахнут краской.
К счастью, волосы светлые. Серый цвет лег легко.
Резкий лязг железа из темноты. Из тумана показывается чья-то темная фигура. Твое сердце ухает в темноту. Ты сильнее сжимаешь рукоять кинжала. Твои пальцы дрожат.
– Эй!
Кто-то тебя окрикнул.