Он спустился в кухню, рассыпая трясущимися руками кофе и рискуя ежеминутно ошпариться, сделал себе большую чашку. Плеснул немного холодной воды, чтоб не ждать пока остынет, и жадно отпил. Горячая горькая жидкость вошла в пересохшее горло как нож в ножны, провалилась куда-то вниз, ударила, обожгла, и мир стал проясняться.
– Надо же было так набраться… И чем? Пивом! Самым обычным пивом! – Липа отставил чашку и стал массировать гудящий затылок, пробуждая воспоминания.
Вот он сидит в каком-то ресторане и пьет пиво, много пива, он помнит удивленные взгляды окружающих – вроде такой приличный господин и так себя ведет! Вот он бредет по вечернему городу без смысла и цели, хорошо еще, что совсем темно и улицы почти пустынны. А вот призывно манящая дверь в дешевую пивную, откуда слышится нестройное пение, и вырываются клубы дыма. И надо же было такому случиться, что он туда завернул. Да он и не пил особо никогда, а тут видно не выдержал…
– Но что было тому причиной? – Липа даже покраснел при мысли о вчерашних безобразиях. – Не мог же я просто так взять и напиться…
И тут все, наконец, встало на свои места: Липа вспомнил события предшествовавшие пьянке – старая мельница, древний ритуал, светящееся облако и появляющаяся в нем темная фигура.
– Так это было вызывание духов! – Липа вспомнил, как долго мучился над картинкой, пытаясь понять ее смысл. – Причем вид у духа получился весьма реалистичный…
И он опять покраснел, вспомнив, как сперва чуть не убежал, испугавшись происходящего, а потом, увидев, что перед ним стоит Наполеон, собственной персоной, кинулся к нему с чисто придворной льстивостью и подобострастием:
– Ах, ваше императорское величество, ах, какая счастливая минута, ах, я в восхищении… – Липе было неприятно вспоминать подробности своего падения, но он делал это в воспитательных целях. – Да разрешите выразить безграничное почтение, да позвольте осведомиться о самочувствии…
Он действительно нес всю эту чушь, имея в виду вызвать к себе расположение и попытаться получить совет, как ему вернуться к власти. А может быть не только совет, но и содействие? Наполеон все-таки!
К сожалению, буквально через несколько минут разговора стало понятно, что дух великого императора столь же хитроумно и дипломатично пытается задать тот же самый вопрос ему, Липе! И точно так же как Липа рассчитывает на содействие, – разве Липа не великий волшебник? Разве не властвует он над духами? Так нельзя ли поспоспешествовать…
– Это же надо?! Проникнуть в тайны магии, подчинить себе неведомые силы, вырвать из небытия дух давно умершего человека… – Липа даже головой затряс от злости на самого себя. – И все для того, чтобы устроить бессмысленный балаган и в итоге напиться до полного бесчувствия!
И дело был даже не в Наполеоне и, разумеется, не в Липином поведении и тем более не в пьянке. Липа прекрасно понимал, что причина кроется в страшном разочаровании: он буквально погибал все эти годы от тоски,