У меня, конечно, вскочил вопрос, почему бы не поехать обоим, но Исмаил объяснил это тем, что Джульетта должна вначале бросить якорь и осмотреться. Я не возражал.
Неделю Исмаил прожил у меня.
Мы вместе ходили на работу, если это можно было так назвать.
В те дни вся республика бастовала. Улицы и площади были забиты патриотично настроенными людьми. Массовое самосознание азербайджанцев заставляло их по ночам сидеть на главных площадях столицы, чтобы Советская Армия не вошла в город. Обстановка накалялась с каждым часом.
Тринадцатого января начались провокационные погромы в домах армян.
Мы, выросшие в духе интернационального Баку, как могли помогали соседям-армянам выезжать в Туркмению.
В эти же дни Исмаила приказом освободили от должности начальника и перевели простым инженером в ОКБ.
Он написал заявление об уходе.
В ночь на двадцатое января в город вошли войска. Мы сидели дома и слышали беспорядочную стрельбу, лязг танков и матерщину солдат.
Утром улицы и площади покрыли красные гвоздики. Бесчеловечная акция родной армии против родного народа.
Мы оказались в вакууме: не работало телевидение, не выходили газеты, невозможно было куда-то дозвониться.
Мои родственники стали тяготиться присутствием Исмаила, шла третья неделя его проживания у меня. Он и сам понимал нелепость своего положения в такой напряженной ситуации, но идти ему было некуда.
В середине февраля он получил письмо из Швеции, вернее два: два письма в одном конверте.
В первом Погосов сообщал, что смог устроиться здесь, в Швеции, в городе Гетеборг, у него все нормально, но жену свою к себе взять не может.( Я так и не понял почему)
Второе письмо привожу полностью, я столько раз перечитывал его.
“Дорогой Исик!
Седьмого января я благополучно прилетела в ФРГ. Здесь меня встретили представители нашей диаспоры и дядя Сурен, он двоюродный брат дяди Камо, которого ты знаешь.
Они сами живут в Кельне и меня повезли туда, здесь мы подали мои документы в их миграционную службу.
Я пока живу у дяди Сурена, у них трехкомнатная квартира, одна комната их дочери Сильвии и я с ней.
Здесь много наших армян, еще со времен Спитака.
Нам помогает наша диаспора, а лично мне Рафаэль, он из местных армян, родился и вырос здесь, работает в торговой компании, живет с родителями.
Я никогда не забуду, как мы вместе жили, а до этого встречались.
Но теперь понимаю, что каждый должен жениться и выходить замуж за представителя своей нации.
Я знаю, что тогда ты очаровал меня, но наш брак был ошибкой и на нем также настаивал папа, до сих пор не пойму почему.
Иногда я думаю, если бы мы остались жить там, в Баку, как бы все дальше шло?
Умер бы ты, умерла бы я, и лежали бы на разных кладбищах.
Ты