Лонгин мельком оглядел открытое пространство между лагерем и всадниками в богато расшитых плащах.
– То есть один на один?
– Да, мой господин.
– Проконсул, не делайте этого, – спешно вставил Амаций. – Это не иначе как какая-то уловка со стороны этих варваров. Трудно и представить, на какое коварство они способны.
– Едва ли, – усомнился Макрон. – Вряд ли этот царевич представляет собой какую-то опасность.
– Да что вы понимаете, префект! – вспылил легат. – Эти парфяне могут поразить проконсула стрелой еще до того, как он приблизится к назначенному месту!
– Не исключено, – пожал плечами Макрон. – Но они рискуют и своим переговорщиком. Кроме того, налицо потеря достоинства. Если проконсул уклонится от предложенного, то как на это отреагируют в Риме?
– Мои господа, – поднял руку парфянин. – Прошу простить за то, что встреваю в ваш спор, но если вы считаете, что подобная встреча чересчур рискованна, то могу ли я предложить, чтобы обе стороны отдалились на расстояние, недосягаемое для стрелы – скажем, и царевич, и проконсул с тремя сопровождающими от каждой из сторон? Быть может, это бы развеяло ваши подозрения и страхи?
– Страхи? – презрительно поглядел Лонгин. – Я не боюсь, парфянин. Римляне не знают страха ни перед чем, и уж тем более перед варварами с востока.
– Отрадно это слышать, мой господин. В таком случае я могу уведомить своего повелителя о вашем согласии насчет встречи? Вы и трое ваших почтенных соплеменников?
Катона втайне позабавило, с какой гладкостью хитрому парфянину удалось обставить проконсула в принятии решения. Лонгина это, напротив, взбеленило настолько, что он не сразу вернул себе самообладание. А заметив выражение лица Катона, тут же ткнул в него обличительным перстом:
– Центурион Катон – вы, я вижу, в веселом расположении? Ну так будете меня сопровождать. Вы, ваш друг Макрон и легат Амаций. Остальным присоединиться к кавалерийской але. Все остаются здесь. Если я дам знак, немедленно спешите к нам на помощь. Выполнять!
Повернувшись к парфянину, он надменно бросил:
– Скажи своему хозяину, что встреча состоится, как только остальные его люди отступят на безопасное расстояние.
– Будет сделано, мой господин, – парфянин склонил голову и, развернув всхрапнувшего коня, лихим галопом помчался к своим, не давая римлянину опомниться и поменять решение насчет условий встречи.
Макрон между тем придвинулся к Катону и вполголоса сказал:
– Ну, спасибо за то, что втянул меня в это.
– Прошу прощения, – с готовностью извинился Катон и указал в сторону конной алы: – А теперь мне бы э-э… лошадь.
– Ступай, выбирай – а то, не ровен час, еще чего-нибудь выкинешь.
В то время как Катон отходил в хвосте других офицеров, Амаций, Макрон и проконсул смотрели, как парфяне разворачивают и уводят своих коней, оставляя на месте только посланника, знаменосца и еще двоих. Макрон задумчиво потарабанил пальцами