Снова приступ мерзкого хихиканья и дергающиеся, как у раздавленного паука, лапы.
– Хотя ты можешь посмотреть зачин, да. Да! Точно! Пойдём! – мерзкая тварь намотала мою косу на руку и шагнула в стену, волоча меня по шершавому камню.
Не знаю, как он это делает, но я не почувствовал никаких изменений. Просто каменный пол вдруг сменился знакомым пыльным матрасом. Я был в нашей комнате. Лиса лежала рядом, снова «под Пылью». Она улыбалась во сне. Я потянулся к ней, охваченный зефирной нежностью, но скрючившийся рядом Звонарь грубо одёрнул меня за волосы и прошипел:
– Не стоит. Мы пришли только послушать представление! Лишшшний звук – и я заставлю тебя жрать её живьём! Так что, не рыпайся, киса моя, я так не хочу тебя расстраивать! Смотри туда лучше. – пропев елейным голоском, он почти нежно повернул мою голову в сторону «двери» и отпустил, наконец, волосы. Я подполз ко входу, слегка отдёрнул мешковину и посмотрел в открывшийся проём.
Народу в пещере было значительно больше обычного. По одну сторону костра сгрудилась вся Свора, с Хряком во главе. Напротив – человек десять в странных, похожих на простыни грязно-белых хламидах, с намалёванным чёрной краской закрытым глазом на груди. Один из них, огромный, раза в полтора больше Хряка, мужик с грубыми чертами лица и клочковатой бородой, вещал:
– И мы путешествуем по Городу много циклов, неся благую весть! Столь велика и чиста её священная сила, что мы не боимся отвратительных порождений безумия! Многим, очень многим заблудшим душам принесли мы свет Истины и приняли в Лоно общества Озарения! Верно ли я говорю, братья?!
– Верно, отец Яков. – нестройно прогудела толпа в хламидах. Все эти люди выглядели… Счастливыми. Будто знали какую-то радостную тайну и тихонько ей улыбались. Я, было, заподозрил в них Пыльных (тем более, что именно Озарённые изготавливали порошок) но, присмотревшись, понял, что ни на ком нет ни следа Гнили. Кожа их была чистой, волосы обычными. Глаза, с чуть подрагивающими зрачками, не были покрасневшими и ввалившимися. В них не было выражения загнанности, как у всех жителей Города. А вкус их эмоций… Я сосредоточился, слегка высунув язык и пробуя воздух. Вот, перцем, настороженное ожидание толпы; вот чистый карамельный вкус наивного интереса, испытываемого детьми. А эти. Их будто не было.
Я повернулся, думая (а чего бы и нет?) спросить об этом Звонаря, но того не было. Желание разбудить Лису стало невыносимым, но я слишком хорошо прочувствовал страх, ужас и жестокость моего «благодетеля», чтобы рисковать. И я вернулся к «представлению».
– Вот! Многие из стоящих за моей спиной раньше были подобны вам! – среди Озарённых послышались согласные шепотки. – Выживали, как паразиты на теле Города, под властью отвратительных чудищ! В вечном ужасе перед когтистой лапой, что может в любой момент прервать их жизни! Но позвольте нашему свету омыть вас и обретёте надежду! Смысл! Избавитесь