Отшельник постыдился своей слабости, с ненавистью посмотрел прямо в глаза офицеру. Тот, выдержал с лёгкостью тяжёлый взгляд – на Лариона Петровича редко преступники смотрели с восхищением. Шефу жандармского управления было достаточно того, что его боялись и опасались. Ларион Петрович слыл человеком крутого нрава: «у него либо признавались в преступлении и дело шло в суд, за которым следовала каторга, либо двигали вперёд ногами в больницу на поправление и далее опять в кутузку, а уже оттуда в суд и на каторгу». Был он такой с рождения или жизнь его таки сделала, никто не знал. Свою жизнь от посторонних шеф скрывал тщательнейшим образом.
– Садитесь, что же вы стоите уважаемый? В ногах правды нет, не так ли господин …? – Ларион Петрович посмотрел вопросительно на арестованного. – Раньше мы Вас знали как неплохого агента охранки под псевдонимом Отшельник, как теперь Вас прикажете называть? – не закончив кофе, начал Ларион Петрович допрос.
Арестованному подали стул, на который он сел. Ему удалось скрыть своё удивление. Он знал, что его личные данные проходят по особой картотеке, к которой местный шеф доступа не имеет. Но у него эти сведения теперь были, а это могло означать лишь одно – он в разработке.
Нужно было что-то говорить, но почему-то хотелось молчать. «Что это со мной, раньше такого со мной не бывало? Необходимо собраться. Ненависть, страх – туманят разум, мешают думать и принимать правильные решения. Соберись. Разговор только начинается, – приказал себе арестованный».
Ларион Петрович, спокойно наблюдал за поведением Отшельника, стараясь не упустить ни мельчайшей детали его лице. Неожиданно он проявил себя с незнакомой молве стороны. Прервав неловкое молчание, шеф приказал охране выйти и ждать за дверью. Затем, предупредительно он собственноручно снял с Отшельника наручники и даже предложил агенту сигарету, и стакан воды. Такой приём смутил Отшельника. Он ждал вопросов и применения физической силы; к ним он готовился. Вода и сигареты, не входили в его планы – по крайней мере, в таком контексте. Пришлось срочно импровизировать. Проверяя нервы офицера на прочность, Отшельник заговорил:
– Пусть принесут сигареты и кофе, и тогда я отвечу на все ваши вопросы.
Какого же было удивление, когда его просьбу удовлетворили. Было подано горячее, чёрное ароматное кофе и отличные сигареты. Такое обращение заставило агента ещё сильнее насторожиться. Если бы Отшельника в кабинете шефа стали бы сразу мордовать, допрашивать с пристрастием, он бы такое обращение бы понял – такая практика была обычной для жандармских отделений по всей России. Сейчас же, с ним обращались иначе, шли навстречу