В этот сеймур, как и всегда в начале лета, в городе царит сонное оживление. Вроде бы народ и ходит, и чем-то занят, тени мелькают туда-сюда по стенам зданий, но так медленно и лениво, что начинает казаться, что время вот-вот остановится. Будто бы его смазали чем-то тягучим и липким, вроде меда. Летние свары в Гераме неизменно таковы. Несмотря на то, что столица далеко не на крисане Империи, да и всей Лекаты, сюда лето приходит одно из самых жарких и душных. Даже торговцы на площади лишь изредка что-то выкрикивают, утомленные горячими лучами светил, стараясь не высовываться лишний раз из-под своих навесов.
Рабанка схватилась за голову, жалея о том, что вчера столько выпила, сидя в одиночестве в библиотеке. Она задернула занавеску, недоумевая, как свет Самсуна не разбудил ее раньше, ведь он так мерзко и болезненно режет ей глаза теперь. Девушка прилегла обратно на кровать, отчаянно борясь с тошнотой и головной болью. Она даже не помнит, как попала домой. И почему не осталась во дворце. Рабанка уже не единожды ночевала в каморке возле библиотеке на жесткой скамье. Но мало ли что могло взбрести ей в голову после нескольких бутылок крепкого эля. Хлета прикинула в голове, что наверняка за те полкалема, что она шла из замка в город, она успела что-нибудь начудить. Это если она и вправду добиралась полкалема, а не провалялась полнейлы в придорожной канаве. И сегодня ей за это снова влетит от управляющего, которому наверняка уже обо всем доложили. Девушка оглядела свои руки, ноги и живот на предмет наличия синяков или царапин. Вроде бы все чисто, значит нигде не падала и ни с кем не дралась. Только до сих пор не прошел здоровенный синяк с прошлого раза, когда Хлета в таверне как следует приложилась коленом об угол стола.
Голова трещала по швам, и приходилось делать усилие, чтобы хоть немного соображать. Как заставить себя встать и выйти на улицу, не извергнув из себя все выпитое и съеденное вчера? Ей обязательно нужно появиться в замке в ближайшее время и закончить перевод нескольких свитков. Она итак откладывает это уже много сваров.
Прилагая неимоверные усилия и мучаясь спазмами желудка и изможденного мозга, Хлета спустилась из спальни на втором этаже на кухню, где выпила залпом чуть ли не полведра воды. Откуда-то с улицы повеяло жареным мясом, и девушка снова почувствовала приступ тошноты, подкативший комом к глотке. И само собой, как и каждый подобный раз дала себе слово больше ни капли в рот не брать. Впрочем, потом поразмыслила, добавила «ну хотя бы пару сваров» и усмехнулась. Она знала, что уже к вейрану будет навеселе. Девушка вернулась обратно в коридор,