Сидя за накрытым празднично столом, Князь Василий тёплым взглядом следил за неожиданно изящными и красивыми телодвижениями дородной Нюры. И улыбался.
Муж Нюры Николай, по габаритам не уступающий Нюре, оперевшись мощным подбородком на могучие кулаки, беспросветно и сурово думал о чём-то своём…
Потом музыка смолкла, и Нюра рассмеялась. Она дурашливо взлохматила Василию волосы на голове, чмокнула его в лоб и тщательно вытерла с него следы помады.
– А ты, Вася, небось, думал, что Нюра Бобровина умеет только пивом торговать, да разделять чужое горе! – сказала она. – А я – вон какая! Я же, Вася, до нынешнего капитализма, была беспечной, как божья пташка! Жаль, мы не встретились тогда!
Муж Нюры Николай вдруг шумно сдвинул локтями посуду со своего края стола на середину.
– Дела! – сказал он озадаченно. – Дела так дела!.. Никак, и правда, Василий, тебя могут засудить!
Василий Князь беспечально кивнул:
– Могут.
– Никак, засудят! – сокрушённо вздохнул Николай.
Василий снова кивнул.
– Да за что?! – взорвалась неожиданно Нюра. – За что? «Засудят, засудят»! За что судить-то? Ведь вот, не знает человек, в чём дело, а туда же – «засудят»!
Николай вышел из тяжёлой задумчивости, обвёл взглядом собеседников.
– Так при народе вмазал капиталисту по шее! – оправдываясь, сказал он.
– Ну, и что?! – опять взорвалась Нюра. – А капиталист что, не человек, что ли? Это, во-первых! Во-вторых, ему вмазали за то, что постороннюю девчонку, без спросу, в свой лимузин хотел затащить! А в-третьих, эти непрошеные хозяева жизни, сами напрашиваются! Мало того, что всё народное присвоили, так они ешё и порядочных девчонок ловят на улице, как своих подневольных!
Нюра вгорячах осушила бокал и села.
– У меня всё! – сказала она.
Помолчали.
– Тебя тоже, Нюра, надо сажать, – рассудил потом Николай. – Но твоё дело второе! Пока надо думать, как Василия спасать!..
– Да нет, ребята, – возразил Князь Василий, не переставая любоваться Нюрой. – В общем-то, я виноват, конечно. Девчушка-то, как она сама сказала у следователя, была его подруга. Просто они поссорились тогда…
– Брехня! – взвилась Нюра опять. – Запугал её или подкупил! Чтоб у этого гнилого прыща когда были такие хорошенькие девчонки? Бред! Всё покупают, сволочи, всё продают!
Николай оторвал взгляд от своих больших кулаков.
– А ты откуда знаешь, что он – прыщ? – спросил Николай.
– Господи, да это же – прыщавый сын олигарха Запрудного!
– Того, что держит все асфальтовые, масло и винзаводы области? – Николай криво ухмыльнулся. – Понятно! – И снова забылся в тяжкой думе…
Трижды «прозвонил» в кармане Николая мобильник и умолк.
– Никак, диспетчер разыскивает, – отрешённо предположил Николай, приподнимаясь. – Шли бы вы погулять, отдыхающие, что ли, пока я за баранкой что-нибудь придумаю для всех нас!..
На улице сгущался вечер. Осень зажгла фонари. Грусть капала с голых