Пути Господни. София Шегель

тогда придумали безнадежный способ накормить голодных. Кончилось бедой: группа юных революционеров попала в руки бандитов, особых разбирательств не было, их просто поставили в ряд на краю песчаной осыпи и без долгих разговоров постреляли одной очередью, мальчики и осыпались в яму, зиявшую за их спинами. А довольные патриоты неньки-Украины поспешили убраться, пока красные их не поставили на том же обрыве. Адам упал в яму на миг раньше, чем пуля настигла. Отлежался, выбрался из-под тел товарищей и побрел домой. Ему было тогда 19 лет. Его рыжая густая шевелюра стала серой – проседь появилась за часы, проведенные среди убитых. Левый глаз, как шутил сам Адам спустя годы, сменил ориентацию – появилось легкое косоглазие и осталось навсегда. К чести Фирочки, она этого просто не замечала, видела только редкую васильковую синеву его взгляда и пышную шапку волос. Вот тогда он и понял, что нет в мире дела важнее, чем врачевать тело и душу человека. Все прочие грани жизни казались Адаму некими дополнениями к главной задаче, ценными, но не обязательными переменными. Он весь заострен на медицину фанатично, стремится овладеть всеми тайнами профессии и искренне убежден, что врачевание – это не только набор знаний и умение их применять, но и специфический характер, особый отличительный образ жизни, некое посвящение свыше.

      И он упорно каждый вечер, едва успевая перекусить после работы, бежит на лекции или в этот самый театр мертвецов, который так не одобряет теща.

      Впрочем, вскоре теще становится некогда забивать себе голову проблемами зятя. Живут себе, любятся – пусть их. А тут старшую дочь красавицу Рину высмотрел в кондитерской за кассовым аппаратом солидный жених, врач-стоматолог Илья Вороновский. Не очень, правда, молодой, вдовец уже и с двумя детьми, но и невесте давно не 17 лет, а из приданого у нее только и есть, что доброе имя. Да и очередь из влюбленных рыцарей как-то не просматривается, видно, белых коней своих растеряли по пути к ней, так что выбирать не приходится. Свадьбы особой и тут не затевают, расписались в будний день в ЗАГСе и молодая жена переехала к мужу в обжитую другой женщиной квартиру, но работу не бросила, по-прежнему исправно сидит полную рабочую неделю за кассой, выставляя цену чужим сладостям. Дети мужа, два худосочных мальчика – погодки, лет 8 – 9, встретили Рину на редкость приветливо:

      – Ты теперь нам будешь вместо мамы? – хором спрашивают они.

      – Нет, конечно, мама бывает только одна. Но я буду о вас заботиться, буду вас любить и никогда не буду обижать.

      – Ладно, тогда живи, – миролюбиво соглашаются мальчики. А потом, переглянувшись, кивают друг другу, и Рина сразу понимает, что им надо решиться еще что-то сказать ей. Правильно понимает.

      – Только ты нас не бей и папе не ябедничай, – решительно сказал, как выдохнул, старший. – И еще, знаешь, только это секрет, – он подошел совсем близко, потянул ее за руку и теплыми губами прошептал ей на ухо: – наш папа о-о-очень жадный, у него