Загадочная псевдострадалица, как выяснилось, была подставной марионеткой в руках нового костяка районных управленцев, которые напрямую были связаны с девелоперской компанией «ХайТаунСтрой», одним из главных акционеров которой являлась никто иная, как бывшая жена Хрусталёва.
Бывшая супруга Жанна всеми путями, не зная преград, еще во время бракоразводного процесса наметила себе пункт по устранению и присвоению всего состояния мужа. Основным мотивом коварного плана и его главной целью было заиметь на Хрусталёва весомый компромат, чтобы впоследствии на предвыборной муниципальной гонке не оставить ему ни малейших шансов влиять на «реновационные мероприятия», которые по-настоящему волновали Хрусталёва как неравнодушного коренного жителя столицы и делового человека. С другой стороны, под тем же прессом-компроматом отказаться от доли в караоке и ряде других проектов, которые, по существу, уже давно не приносили былого дохода. Правда Жанне были нужны не деньги, а полная капитуляция и признание его беспомощности… Что она не могла ему простить? Вероятно, юношескую свободу и легкость, с которой Хрусталёв жил без нее…
Начиналось все с брака на втором курсе университета. У нее красный диплом магистра экономики. У него масса авантюрных проектов, от открытия первых ночных клубов с привозом заморских продюсеров и музыкантов до загадочных авантюр, связанных с игорными домами. Это была сумасшедшая парочка ярчайших пионеров Новой Москвы, участников бешеного, непрекращающегося карнавала. Они знали всех, все знали их… Но однажды Хрусталёв исчез, подумали, что с концами. Оказалось, что он скрывался в Лондоне от каких-то кавказских аборигенов, которые пытались его похитить и получить выкуп… Хотя, может быть, эта история была очередной легендой вокруг неоднозначной персоны Хрусталёва, который то пропадал, то снова появлялся в новых неожиданных амплуа. В одно такое появление его ждало письмо из суда. Пока Хрусталёв укрывался в полумраке танцполов в знаменитых лондонских «Фабрике» и «Министерстве звука», Жанна требовала развода.
Глава 4. Оазис неоновых принцесс
Зал караоке к позднему времени заполнился пестрой московской публикой: модели, коммерсанты, залетные теневые авантюристы с одноразовыми московскими подругами и, конечно, парочка завсегдатаев, приятелей Хрусталёва, представителей шоу-бизнеса и творческой интеллигенции не первой свежести. Попросту говоря, светских городских алкоголиков со стажем: Боря Леонов, звезда советских молодежных фильмов, которые в восьмидесятые принесли ему бешеную известность, и голубоглазый композитор Костик Веер, вечно в немыслимых разноцветных костюмах, напоминающих оранжерею. Может быть, таким подходом он хотел растопить чопорное столичное равнодушие окружавших его людей, безотказно сочиняя штампованные попсовые