Прошло два дня. Агнесс решила остаться со мной – так безопасней. Ее дом был неподалеку, и за ним наблюдали стражники в прочной стали, упрятанной под плащем-нарамником. Такой плащ в Эст-Мориесе был двухцветный: две вертикальные полосы – оранжевая и красная. На каждой из сторон в области груди преобладали эмблемы львиной пасти, вышитые медными нитями, а на спине одна большая эмблема посередине. Такие же стражи караулили убийцу возле моего дома. К слову, их головные уборы представляли собой натянутую кожаную шапочку с плотно прилегающими ушами длиной до плеч. Такая была милота…
Выходить было запрещено. В первый же день надзора, стражник предупредил меня, что владелец пекарни пошел на уступки и дал мне пару недель отдыха. И еще кое-что, Бэтти предложили остаться дома под чуткой бдительностью охраны, но Бэтти грубо отказалась, решив, что ее это не коснется.
Меня никак не хотели пускать к ней в доки, но страх потерять еще одну подругу не давал мне спокойно спать. В итоге, я и Агнесс сбежали через секретный черный ход, выходивший на задний двор. Вот так просто.
Солнце приятно согревало, уже очень давно я не радовалась теплым летним лучам. Всю дорогу Агнесс оглядывалась назад, подозревая, что стражи разоблачили наш побег, и в одночасье вернут нас домой. Глупышка, ведь я вела ее обходными путями, да так что самый искусный следопыт не смог бы нас настичь. Скоро мы добрались до кораблей, они расположились в затоне реки. Вход в мастерские строго охраняли стражники с высокими алебардами.
– Солнышко, как мы проскользнем мимо стражей?
– Я знаю, здесь есть другой вход! Когда за Бэтти таскался ухажер, она частенько вышвыривала его из той двери. Она мне это рассказывала.
Мы обошли целый ангар кораблестроения, прежде чем зайти в укромное помещение, где хранились полотна, битые рангоуты и такелаж в отсыревших коробках. Дальше по коридору мы увидели Бэтти, одиноко шлифовавшую какой-то брусок. Не успели мы пройти по этому коридору, как на нее набросился человек, скрытый под черным плащом и широким капюшоном. Он завалил ее на горку щепок, и попытался нанести удар по шее, но Бэтти крепко вцепилась в его руки. Мы неслись рысцой, выкрикивая помощь. К счастью, убийцу это отпугнуло, но на прощанье, он сумел ударить ее ножом в грудь, и удрать так быстро и незаметно, оборвав погоню. Бэтти едва ли могла сделать глоток воздуха, из ее зубов выступала кровь.
– Здорово я… его… однако…
– Не говори, родная, мы тебе поможем. – Заплакала Агнесс.
– Нее-е… Больно… Его лицо…
Последнее издыхание, и глаза ее замерли. Малышка Агнесс склонилась перед ней полная рыдания и дрожи.
Этим вечером я сидела одна в своей комнате, Агнесс ушла глубоко в себя, заперевшись в соседней комнатушке, и тихонько плача в полной темноте. Еще двоих дорогих мне людей скоро похоронят на Каменных холмах. Ни слез, ни гнева, но смешанные чувства безразличия и безнадежности. Стражники сказали, что судья явится ко мне на рассвете. Мне было все ровно.
В соседней комнате что-то