– Вы говорите, как истинный поэт, – Алла Валентиновна протянула медальон Иверсену и, махнув головой, повернулась спиной. – Пожалуй, вам не составляет труда покорить сердце женщины.
– Боюсь, я бессилен перед обаянием вашего мужа, – с легкой игривостью отметил он и застегнул тонкую застежку на шее женщины. – Такие чувства трудно превзойти.
– Красноречивы, да все пустое. Не прячьтесь, Конрад, за щитом. Одиночество не страшно, а вот пустота убийственно бессердечна.
Не став противиться, Иверсен просто-напросто кивнул. Он молча помог женщине забраться на больничную койку и, заботливо укрыв ее тонким покрывалом, наконец-то ушел. Он и так слишком злоупотребил гостеприимством и добротой Аллы Валентиновны, да и пора было вернуть одолженные вещи на свои законные места.
В палате оказалось свежо, по-видимому, перед его приходом медсестра проветрила комнату. Конрад размял плечи и принялся складывать немногочисленные вещи, которые перекочевали из его квартиры благодаря усилиям Семена.
Больницу пора было оставить, это мужчина решил твердо. Однако он все же решил отложить свою выписку до завтра. Ему нужна была сегодняшняя ночь, чтобы переработать всю ту новую информацию, что он получил на конференции. От такого переизбытка сон не грозил, поэтому, закончив со сборами, Конрад сел на подоконник с записной книжкой. Стараясь не упустить ни одной важной детали, он скрупулезно вносил новые данные о родственных душах этого мира.
Разжевывая пластинку лифграса, Иверсен погрузился глубоко в раздумья, из которых его вырвала неожиданная суматоха. Мгновенно оказавшись у двери, он осторожно выглянул в коридор, обычно пустовавший в ночное время суток. Он уже хотел было вернуться обратно в палату, как мимо него пробежала бледная пара, состоявшая из медсестры и интерна.
– Срочно! Зовите Лёвушеву ко второй операционной! Код СПРД!
Брови сами поползли вверх, но окликнуть врачей Конраду не позволила моральная ответственность. Случилось явно нечто из ряда вон выходящее, ведь за те четыре дня, что он был здесь, такой паники он не видел и не слышал.
Выдохнув, Иверсен запустил руку в черные волосы, ероша их. Так много всего вдруг стало происходить, однако жаловаться на это он не собирался. Наоборот, этот свежий приток в мирное течение реки придал мужчине сил и веры в то, что скука больше его не потревожила бы.
Утреннее посещение медсестры уже не казалось таким сухим, девушка старалась быть дружелюбнее, а Конрад в свою очередь пытался не демонстрировать свою усталость от медицинского заведения. Игра удалась на славу, и по итогу оба остались довольны результатом.
Даже завтрак, от которого ранее так сурово отказывался Иверсен, вышел не так плох. Настроение росло с каждой минутой, но вопрос о выписке горел все сильнее в сознании. Сдавшись напору собственных же мыслей, Конрад очнулся у двери заведующего отделения.
Разговор