– Положи топор на пол. Положи, не то буду стрелять.
Сергей выпустил топор из рук. Он тяжело дышал и озирался, как безумный. Но выстрел напомнил ему что Гоге в такие моменты нельзя возражать.
– Руки на затылок! – продолжал командовать Гога. Сергей поднял руки вверх и положил ладони на затылок. Гога подошел к нему и пролаял: – На выход!
– Возьмем с собой Лену, – попросил Сергей. – Не оставаться же ей здесь.
– Вставай, – разрешил Гога и Лена поднялась с пола. Ее щеки и губы тряслись от страха, она была смертельно бледна и едва передвигала ослабевшие ноги. Они вышли на улицу и Гога, оглянувшись, дал команду тем, кто лежал на полу: – Можете подняться. Я скоро вернусь. – Гога закрыл за собой дверь и Сергей опустил руки.
– Ты сумасшедший! – закричал на него Гога, опуская пистолет в кобуру. – Ты знаешь, что ты наделал? Мне теперь на тебя дело заводить надо!
– А что же мне оставалось? – спросил Сергей. – Чтобы на глазах у всех какая-то мразь к Лене приставала? При мне! Да я лучше в тюрьму пойду, чем позволю такое.
– Кто такой приставал? – спросил Гога. – Этот, что сидел рядом?
– Ну да. Руль его кликуха.
– Подумал ты, что будет потом? – не унимался Гога. – Лучше тебе от этого станет?
– У меня к тебе последняя просьба, Гога – сказал Сергей. – Прежде чем отвезти меня в камеру, давай доведем Лену до дому.
– Хорошо, – угрюмо пробормотал Гога.
– А они не прийдут сегодня ко мне? Не ворвутся? – прерывающимся голосом спросила Лена. Она дрожала, как в лихорадке.
– Не прийдут, – уверенно сказал Сергей. – Уж во всяком случае, не сегодня. Этот Руль наверное прячется сейчас где-нибудь и трясется.
– Никто тебя сегодня беспокоить не будет, – подтвердил Гога. – Но я буду неподалеку, ты не бойся.
Подойдя к дому Лена открыла, после нескольких попыток, входную дверь и вошла в дом. Гога тронул Сергея за рукав и они молча зашагали рядом. Сергей с удивлением отметил что они прошли мимо КПЗ. Гога подвел Сергея к своему дому, отпер дверь и пропустил его в комнату.
– Садись. – Гога, властно указал пальцем на единственную табуретку, а сам сел на незастеленную кровать. Гога жил бобылем, и не уделял внимания быту. У него никогда не была застелена кровать, для него это не имело смысла: через несколько часов опять расстилать, кому это нужно делать такую бессмысленную, бесконечную работу? Гога занимался только серьезными делами.
– Ты чокнутый, – продолжал удивляться Гога, но в голосе его уже не было гнева и раздражения. – Разве можно так? Ведь ты же знал, что я неподалеку. Мог позвать.
Сергей промолчал, уныло разглядывая захламленную комнату.
– Я не заведу на тебя дело сегодня, – решил Гога. – Возьму грех на душу, да и ответственность тоже. С бабами тут одни беспокойства. –