Бомба разорвалась во время тренировки, когда Стефан явился, будто ни в чем не бывало, при этом пропустив вчерашний ужин и сегодняшний завтрак. Он вошел, что-то насвистывая и кинув привычное: «Всем привет». Мы замерли при его появлении.
Заметив наши напряженные лица и позы, он остановился и удивленно развел руками:
– Что?
– Ты начал руку поднимать на женщин? – Кевин еле сдерживался от ярости. И
я его понимал. Потому что сам сжимал кулаки, чтобы не рвануть к другу и не стереть эту ухмылку.
– Женщин? Я на женщин не поднимаю.
– Тогда объясни синяк на лице Мелани.
Это уже был я. Стефан медленно, как бывало на охоте, приблизился к нам.
– О! Да у нас уже образовался свой фан-клуб? Девочка ударилась об угол. Не верите, спросите у нее. Кстати, Рэй, не ты ли сам называл ее чудовищем и таскал повсюду фонарь с ножом, готовясь перерезать ей горло в любой момент? Или ты, как Ева, веришь в ее изменение? А может ты стал, как наш Кевин, готовый есть с руки любой девки с симпатичным лицом?
Я рванулся к Стефану, замахиваясь. Кевин опередил меня и попытался ударить Стефа в лицо, но Клаусснер успел перехватить кулак соперника и начал применять дар. Я знаю, что почувствовал младший Ганн, мы все испытывали силы Стефа на себе: это резкий упадок сил, звон в ушах, помутнение сознания с ощущением отхлынувшей крови от лица. Это неприятное обморочное состояние. Кевин начал оседать безвольной куклой, но еще борясь с этой слабостью.
– Прекрати… это нечестно… – прошептал Кевин, становясь бледным как мел.
В следующую секунду он стал приходить в себя, но не потому что Стефан прекратил использовать свой дар, нет, за Кевина заступился старший. Курт начал вытягивать магическую силу из Стефана, превращая его в смертного.
– Прекратите! – Голос Евы резок, как удар ножом. И все прекращают мериться силой, отходя друг от друга. Никто не знает, как долго Ева стоит на балконе спортзала и наблюдает за нами. – Ной!
Она обращается к своему близнецу и всем понятно, зачем.
– Ева, – просит ее Стефан с мольбой в голосе.
Мы все знаем, как она дорога ему. Но мы знаем и Еву, которая не сможет простить ему несправедливость в отношении Мелани.
Девушка непреклонна, и, несмотря на ровный тон голоса, все знают, что ей так же больно видеть и участвовать в этом, как и Стефану:
– Ты же сам сказал, что она ударилась, так чего тебе бояться Ноя?
– Ну, хорошо! Смотри сама, как дело было!
Стефан