– Ну, да. Я пообещал ей извиниться при всех за свое поведение.
– О! Оденкирк, это прогресс! Правда, готовься: Стефан в ярости на тебя.
Я тут же вспоминаю обозленный и расстроенный вид Стефана, когда тот узнал, что Мелани – всё ещё Мелани.
– Кажется, с ним будут проблемы.
– С ним всегда проблемы.
– Так ты идешь на вечеринку?
Я оборачиваюсь на задумчивую Еву, которая сидит в красивом блестящем платье с непозволительным мини, уложенной причёской и с макияжем. Ее такой не каждый день увидишь. Очень горячо выглядит.
– Иду. Только кто будет с Мелани, когда проснется?
– Я побуду.
– Смотри, Кевин заревнует.
Она встает с кресла, поправляя платье.
– Смотри, Стефан заревнует, – киваю я на ее длинные и слишком открытые ноги.
– Стефана легко отвлечь парой поцелуев. А вот Кевин не особо будет рад, если ты к нему полезешь целоваться.
– Мы договоримся с ним, – смеюсь я. – Кстати, Кевин идет с вами?
– Вроде бы собирался.
Она почти доходит до двери и останавливается.
– Есть последние новости из стана Химер. Кажется, они догадались, что Мелани жива. У них там идет какое-то движение. Реджина обеспокоена, что они будут искать ее, и узнают всё.
– И что?
Мне это не нравится. Если Химеры всё узнают – нам несдобровать: либо перебьют весь Саббат, либо отдадут на суд Сената за нарушение третьего правила – закон Равновесия.
– Не знаю. Артур и Реджина думают над этим. Наверное, обратятся к другим Светочам за помощью.
Она кидает взгляд на Мелани и выходит.
Не потому, что ты мне нравишься
Я медленно прихожу в себя. Такое ощущение, будто мое тело – чугун, камень, дерево, да что угодно, только не тело. Что-то тяжелое, неподатливое.
Глаза закрыты, но голова работает, притом не очень хорошо. Словно я переспала положенную норму. А во рту кислятина. Господи, надеюсь, я не проспала подъем, не хотелось бы получить нагоняй от мисс Татум! Заставляю себя подняться и сесть, но глаза все так же закрыты. Тяжелые веки не хотят открываться. Приступ зевоты словно подтверждает, что я не прочь дальше спать. Но если усну, то будут проблемы, а, во-вторых, так можно опять впасть в кому. Тру глаза-предатели, затем запускаю пальцы в волосы и чувствую, что у меня там все спутано в воронье гнездо.
Хорошенько проморгавшись, я поднимаю взгляд, чтобы привычно посмотреть в окно. Но первое, что вижу – цвет грозы. И он улыбается.
Рэйнольд сидит в кресле, подавшись вперед, облокотившись на колени, и смотрит на меня в упор. И улыбается.
– Рэй? – Мой голос ломается в конце, что приходится откашляться, чтобы продолжить. – Ты что здесь делаешь?
– Наблюдаю, – напевно отвечает он, будто действительно видит жутко интересное явление.
– Зачем? – выпаливаю я. А затем понимаю, что это не тот вопрос. – Что ты делаешь в моей комнате?
– Я