– Пересолил.
– Как?! Пересолил?! – я ещё раз попробовал суп с ложки, затем ей же поскрёб в кастрюле и сунул ему меж губ. Мне это понравилось, а он даже не заметил, что мы пробуем суп с одной и той же ложки… Такой наивный…
– Я же говорю, пересолил… – он с полной серьёзностью ещё раз лизнул ложку, и наши с ним взгляды пересеклись. Я почувствовал, как обе щеки сильно покраснели, а по затылку пробежали мурашки. – Ты чего? Влюбился, что ли? – ему было смешно, а мне вовсе нет. Такое чувство впервые преследовало меня, и я с каждым разом всё больше и больше осознавал, что считаю его привлекательным. Я такого даже с Кар не ощущал…
– Я возьму, полистаю перед сном, ладно? – я попытался ему спокойно улыбнуться, а он удивлённо кивнул. Для него чтение было нормой, а я с тяжестью в груди осознавал, что Карен не даст мне её читать – она не разрешала перед сном мне чем-нибудь заниматься, только если любовью с ней, либо сразу спать. Она считала это моим долгом, для неё было важно то, чтобы я обращал внимание только на неё саму.
– Вы тут о чём шушукаетесь? – в этот самый момент на кухню зашла Карен, красивая, как всегда. Она элегантно прошлась по кухне и попробовала суп, затем скривилась и закашлялась. – Что за гадость, Снай! В тебе умер повар, что ли?!
– Нет, Кар, я просто… отвлёкся немного, и всё. Я сейчас всё сделаю лучше, не беспокойся.
– Снай, будешь так готовить – шефом тебе не быть… Фу, дрянь какая!.. – в этот же момент девушка взглянула мне в глаза и прикрыла рот рукой. – А запах какой! Это отвратительно… Убери это всё немедленно, вылей в унитаз!
– Сейчас, милая… сейчас… – я с обреченным взглядом посмотрел на Робертио, а тот понимающе кивнул и встал, чтобы помочь мне с уборкой.
– А ты сиди тут, не мозоль глаза… – тут же взвизгнула Карен, стоило ему пойти за мной.
Я сразу понял, что тут не всё в порядке. Она замешкалась по кухне, несколько раз глубоко вздохнула, затем открыла окно. Робертио тоже остановился возле меня и следил за ней, изредка наблюдая за моей реакцией. Пока мы с ним выливали суп, Карен присела на пол, около батареи, и схватилась за голову, покашливая.
– Милая, ты в порядке? – тихо подошел я к ней, а она что-то промямлила и ещё раз закрыла рот, пытаясь встать. Затем что-то пошло не так и её, согнувшуюся пополам, вырвало на пол. – Карен! Ты чего?! Отравилась?!
– Заткнись, отойди отсюда… – только прошептала она и легко поднялась, пытаясь дойти до ванны, где ей стало плохо повторно. Наблюдая за ней, Робертио повёл бровью:
– Вляпался ты, Снэйкус.
– О чём ты?..
– Да ни о чём…
Известное дело, он знал обо всём с самого начала. Любой врач,