Татьяна Николаевна, кажется, 20 лет. Она была совсем другая. В ней чувствовалась мать. Та же натура, тот же характер. В ней именно чувствовалось, что она дочь Императора. К искусствам она склонности не питала. Ей, может быть, лучше бы было родиться мужчиной, и, как мне кажется, будь иная судьба, она стала бы «Царевной Софьей». Это чувствовалось всеми. Когда Государь с Государыней уехали из Тобольска, никто как-то не замечал старшинства Ольги Николаевны. Что нужно, всегда шли к Татьяне: «Как Татьяна Николаевна». Она была ближе всех дочерей с матерью и, видимо, любила ее больше отца.
Мария Николаевна – 18 лет, высокая, сильная, самая красивая из всех. Она хорошо рисовала. Из всех сестер это была самая простая и самая приветливая. Вечно она, бывало, разговаривает с солдатами, расспрашивает их и прекрасно знает, у кого как звать жену, сколько ребятишек, сколько земли и т. п. Вся подноготная вот подобных явлений ей всегда была известна. Она, как и Ольга Николаевна, больше любила отца. За ее свойство простоты, приветливости она и получила название в семье «Машки». Так ее звали сестры и Алексей Николаевич.
Анастасия Николаевна имела, кажется, 17 лет. Физически она была развитее своего возраста. Она была низенькая, очень полная – «кубышка». Такой вид имела потому, что ее очень маленький рост не соответствовал ее полноте. Ее отличительной чертой была способность подмечать слабые стороны людей и передразнивать их. Это был природный комик. Вечно, бывало, она всех смешит. Она также больше любила отца и больше других сестер Марию Николаевну. Звалась она сестрами и братом почему-то «швибз».
Все они были очень милые, симпатичные, простые в общем, даже и Татьяна Николаевна, девушки – чистые, невинные. Куда они были чище в своих помыслах очень многих их современных девиц-гимназисток, даже младших классов.
Кумиром всей семьи был Алексей Николаевич. Он был еще ребенок. Характерные отличия в нем еще не выработались. Он был умный, способный Мальчик, весьма шаловливый и живой. Он говорил по-русски, по-английски и по-французски. По-немецки не знал ни слова.
Про всю Августейшую семью в целом я могу сказать, что все они очень любили друг друга, а жизнь в своей семье всех