Девочки мои почти погодки, поэтому, надеюсь, у них все будет лучше, все будет по-другому. И я уже учу своих девочек быть воспитанными и вежливыми друг с другом, потому что все начинается с семьи, я их учу, что надо спрашивать разрешения: Маша, можно Милене посмотреть ТВОИ кубики, пописать в ТВОЙ горшок, и так далее. Маша довольна, что к ней обращаются, как ко врослой, и, конечно же, всегда разрешает и играть своими игрушками Миле, и книжки смотреть, и карандаши брать, и все такое. И нет никакой обиды у нее, и никакого отторжения. Никаких ущемлений чувства собственности и чувства ограничения личной свободы. И я даю Маше тоже поиграть Милкиными грызухами или погремушками, но тоже с возвратом обязательно, потому что каждая ведь имеет одного хозяина, и это правильно, и это надо озвучивать. Какое счастье, что совок развалился, и нет больше этой ерунды всякой воспитательной, глупой, типа все общее, захотел – подошел и отобрал. Конечно, я не знаю, как все будет развиваться дальше, когда дети вырастут. Но все, что от меня зависит в воспитательном плане, я делаю полностью. Маша уже учится читать по слогам у меня, мы учим с ней цифры, я вырезаю всякие развивайки из картона, типа модного ныне Монтесори, но Монтесори – дорогое удовольствие, и я просто делаю аналоги своими руками, и Маше нравится очень раскладывать кружочки в подходящие по размерам, вырезанные в картонной коробке дырочки круглые, формочки тоже раскладывать по нужным «домикам», подходящим по форме и размеру, и тд. У меня фантазия прекрасная, поэтому нам всегда есть, чем заняться с дочей. Мила тоже уже тянет голову свою к нам, смотрит с любопытством.
Возили Милочку в Морозовскую больницу, у нее так и гноились глазки, слезки не сходили временами, я просто измучилась протирать глаза ей. К счастью, ложиться в больницу не пришлось. Нам наша окулистка, которую я на дом за деньги вызывала, выписала направление, и мы поехали тоже за деньги пробивать слезные канальчики. Я