– О нет, нет, спасибо.
– А зря!
Он выпалил это так искренне, что К. пояснил немного ошарашено и неловко:
– Я не пью…
– Жаль. Вам бы, наверное, не помешало сейчас, – лицо бармена заморщинилось улыбкой.
– Почему же?
– Ну вы ведь недавно здесь, верно? Новизна нервы треплет, – он подал воду.
Выпив ее с наслаждением, К. занял столик и заказал себе ужин. После чернобровый бармен сам вышел к нему со счетом и с дымящейся чашкой на серебряном подносе.
– Раз не пьете – наш фирменный шоколад – за счет заведения! – возвестил он.
К. смотрел на него снизу вверх напряженно. Он попробовал отказаться, что-то пробормотал благодарность и, наконец, спросил:
– Скажите, как это видно, что я здесь недавно?
Бармен вновь расплылся в лукавой улыбке.
– У вас растерянный взгляд… и старомодная прическа. Но это дело легко поправимое, уверяю вас!
Уже стемнело, когда К. вышел на набережную пересекавшей город небольшой, но живописной речки. Здесь было самое широкое место, справа чуть светился рыжими фонарями каменный мост, на другой стороне – огоньки окон; чуть отсвечивающие островерхие крыши и башенки поднимались по холму вверх и ровно вторились в блестящей полоске воды внизу. К. долго смотрел, пытаясь угадать сквозь ночную тьму, насколько отличается этот вид от того, какой он много раз видел здесь раньше.
Наконец, он заметил чей-то пытливый взгляд, направленный на него сбоку.
– Господин К.? – спросил темноволосый молодой человек в потертой куртке, снимая с головы примятую шляпу.
– Да… – К. обернулся в недоумении. – С кем имею честь?..
Незнакомец улыбнулся радостно своими короткими реденькими усами.
– Я сразу вас узнал, сразу узнал!
Его звали Петер, он был художник. Пылкий взгляд его пробегал вдоль темного силуэта реки и вновь останавливался на удивленном лице перед ним.
– Любуетесь видом? – спросил он.
– Здесь все не так… Пытаюсь понять, что в нем изменилось, – ответил К.
– Ах, о да, здесь все не так – здесь лучше! Идемте, я покажу вам город! – воскликнул художник и увлек его за собой.
На следующий день К. проснулся поздно и немного успокоенный. Вдохновенный рассказ художника, свежие и опрятные корешки книг на столе, крепкий сон и добрая давешняя усталость делали одинокую комнату почти уютной и почти мирили его с неожиданностью мира, в котором он себя обнаружил.
На улице было не людно, но живо. Бодрый ветерок выхватил из раскрытого окна какого-то под старину выстроенного домика легкую салатного цвета занавеску. К. внимательно оглядывал те достопримечательности, которые предоставляли ближайшие улицы. Шляпная лавка, модный салон, банк, вокзал… Он зашел в парикмахерскую.
Высокий востроглазый человек долго мудрил над ним, потом, наконец, отпустил. «Почему они называют