Мое терпение кончилось, я обозлился.
– Товарищ следователь, не могла она сделать. Слишком неравные силы, да и крови потеряно много. Иначе не смог бы надругаться.
– Прямо-таки! Будешь на моем месте, всего насмотришься. Тогда поймешь.
Понять я обязан одно: всякая версия должна укладываться в логическую схему – легко усваиваемую, как и диетическое мясо кролика. И не надо усложнять себе жизнь. Главное – убедительно. А истинный убийца далеко, очень далеко. Теперь у мерзавца крепнет уверенность в могуществе зла и собственной безнаказанности.
Уехал я на следующий день, то есть в понедельник, вместе с санитарами и тремя трупами. Радости никакой от вынужденного соседства. Позаботился Алексин с обязательным условием пройти судебную медэкспертизу. Похоже, у него появляются сомнения в искренности моих показаний, он придумывает всякие способы удерживать меня в поле своей видимости. При его подозрениях моя голова могла бы стать объектом для более серьезного изучения, но хватило и пяти минут.
Человек неопределенного возраста с физиономией ризен-шнауцера, в роговых очках и белом халате, так энергично крутил мою голову, что легко сделал вывод: удар нанесен стальной трубкой диаметром чуть больше дюйма, но скользящий. Поэтому я остался жив. А убийца – неврастеник. Будь спокойней и уверенней, лежал бы я в морге.
Мне посчастливилось, а с жертвами, как выяснилось позже, получилось сложнее. Оказывается, Александр Дурновцев долго жил. Смертельное ранение в живот его не совсем успокоило. Он произвел несколько режущих и колющих ударов Леготиной. Для верности нашел в себе силы перерезать горло несчастной женщины. Получился идеальный круг. Садист и его жертва лежали мертвыми, а рядом, в качестве заключительной точки, покоился нож. Странно, на нем нет следов. А чего в наше время не бывает? Может быть, инопланетяне побывали в домике и стерли отпечатки пальцев или просто помочились на оружие особенной жидкостью.
– Точно восстановить события невозможно, – рассудительно заметил следователь. – Если нет в живых участников преступления и свидетелей, то версия всегда будет вызывать сомнения. С твоих же слов невозможно составить полную картину тройного убийства.
Я удрученно молчал, но Алексин, мимолетно взглянув на меня, улыбнулся и похлопал по плечу.
– Да ты не волнуйся! Он и так наказан.
– А что с медведем и собакой?
– Мы это быстро обстряпали. Со зверюгами не стали цацкаться – пристрелили.
– Завидую вашей профессии. Столько всего повидать! Огромный жизненный опыт, уверенность в себе. Мне бы так!
Он с недоумением посмотрел на меня, рассматривая мое заявление как неуместную иронию. Ему необходимо мое присутствие в качестве верного