Сколько я себя помню, у меня никогда не появлялось желания стать художником. Мне не приходило в голову задуматься о красоте карандашной линии или особенном звучании акварельных красок. Весь мой опыт сводился всего лишь к поискам ответов на вопросы, которые я даже не пытался выразить в словесной форме. Мои изобразительные приемы сводятся к импульсивной передаче собственного настроения. Иррациональность для меня представляется гораздо сложнее и содержательнее, чем осмысленное нанесение цветовых пятен или штрихов. Это вроде философской поэзии, которую можно осмысливать до бесконечности. Собираясь в поездку на озеро, я приготовил пастель и акварель, этюдник поставил рядом со спортивной сумкой.
Цель самопознания уже понятна. Надо знать свои возможности в охвате окружающего мира, правильно оценивать собственные силы в случаях противостояния. В мире экономической конкуренции нелепо надеяться на человеческое благородство, отношения строятся на грани вражды. А где вражда, там повышается вероятность войны. Всюду неприязнь и зависть. И, как результат, грызня в мировом масштабе – война. Себя я считаю исключением – достаточно умным, чтобы не сомневаться в человеческой низости как сопутствующем факторе при существующем общественном устройстве. Я поверил Леготиной и ее рассказам о Зуевой. Они обе вызвали у меня интерес к себе как нетипичным экземплярам человеческой породы, не соответствующей нравственному состоянию общества. Теперь у меня появилась редкая возможность увидеть их вместе и понаблюдать за ними в естественных условиях. Итак, планы женщин становятся моими планами, и я последовал за ними теплым субботним утром в «Лазурную гладь».
Ах, лето, солнце… сказочные мечты и щенячьи радости. Рядом мелкие заботы обывателей с их повседневными заботами: что поесть, на чем и с кем спать. Здесь, на природе, отчетливо воспринимаются необъятность мира, очарование и непостижимость жизни.
Всех нас поселили в одноэтажных блокированных домиках, террасами раскрытых на солнечный пляж. Снаружи дурманит влажный цветочный воздух, а внутри пьянит аромат смоляных досок. Дерево – основной и почти единственный строительный материал на туристической базе. Журнальные столики, шезлонги, даже люстры, сплетенные из ивы, являются продолжением окружающей флоры. Холодильник и шкаф с посудой дополняют интерьер единственной комнаты на двух отдыхающих. Очень простейшие условия, хотя при входе предусмотрен кухонный уголок и символическая ширмочка из бамбуковых висюлек, перекрывающих вид на спальную часть комнаты.
Есть люди, избалованные фортуной, привыкшие жить в пяти-звездчатых отелях, они будут улыбаться над моим наивным восторгом. На самом деле у меня