– Господь Всемогущий! Настави меня и помилуй! Ежели есть среди меня недруги, предавшие меня и крестное целование, покарай их гневом Своим! В Твоей власти они! Прости душу мою, пастыря их, ибо ведаю, буду на Страшном Суде и за их зло в ответе…
Переглянувшись, его советники бросились к нему и упали на колени рядом.
– Как же, государь? В твоей власти все подданные! Ты – помазанник Божий на престоле русском. Тебе судить их! Именем Господа нашего, да избави землю свою от них! Казни их без милости! Вырезай семьями, дабы семя зла не дало всходы!
– Готовы быть в войске твоем, избавляющим царство твое от боярской измены, ибо царство твое есть царство Бога! Им нет места здесь! – говорил Вяземский, кланяясь не иконам, а царю.
– Лишь Ванька Шереметев, брат двух изменников, остался в живых! Отлеживается в Великих Луках, раны зализывает! Вели, государь, ему в Москву прибыть, тут его спросим, почему из всех воевод лишь он уцелел! – молвил шепотом Басманов.
Иоанн начал подниматься с колен. Басманов и Вяземский тут же услужливо попытались подхватить его под руки, но Иоанн отмахнулся от них. Вяземский подал посох. Схватив его цепкой рукой, Иоанн перевел дух. Угрожающе двинулась нижняя челюсть, заходила борода. Он медленно обернул к Басманову свой страшный лик, отчего боярин невольно отступил назад.
– В Москву? А кто у меня с Литвой воевать будет? Кто? – выкрикнул с гневом Иоанн и тяжело задышал. Затем добавил уже спокойно: – Пусть лечится, но человека к нему приставьте, дабы следил. И за младшим их братом Федором тоже…
– Сделаем, великий государь! – склонил голову Басманов.
– Сделай, а потом с Федькой отправляйся в рязанские имения свои. Посол Афоня Нагой предупредил, что крымский хан в поход собирается. Мне в Рязани добрые воеводы нужны. Тебе за Рязань головой отвечать!
Басманов опешил, еще не поняв, является это знаком оказанной чести или же опалы. Но Иоанн отправил Басманова туда не из-за прежних его боевых заслуг, не из-за ратных умений, а для того, чтобы на время увезти от двора его сына Федю, ибо уже многие подозревают об их содомной связи. Видимо, что-то подозревает царица, к коей государь перестал заходить. Замечал – едва видит Мария Темрюковна издалека Федьку Басманова, тут же черные глаза ее загораются неистовым пламенем. Не зря она ненавидит его! Надобно обезопасить себя…
Басманов, уняв смятение, вновь покорно склонил голову:
– Исполним, великий государь!
Глава 7
На Масленицу вся Москва гуляла, несмотря на сильные морозы.
Город наводнила толпа. Крикливые торговцы развернули свои лавки, надеясь на высокую прибыль. Румяные бабы в цветастых платках расхаживали с целыми связками баранок на шеях. Нищие сидели под стенами