Технология миражей. Юлия Александровна Фомина

поняв, что мог сейчас ляпнуть что-то не подходящее. Ника, проигнорировав его последние слова, хотела было поспорить с Эдгаром насчет Зайчика, как вдруг они услышали странный механический щелчок. В чудной неземной красоте, среди дикой природы этот звук был так же чужд, как звуки клавесина на боксерском ринге. Затем щелчок раздался во второй раз. Точно им это не послышалось.

      Ника с Эдгаром переглянулись и, не сговариваясь, пошли на звук. Собака за ними почему-то не увязалась, оставшись на месте, будто сторожила что-то. Дорога была единственной – по верхушке корон каменных изваяний. С одной стороны дороги был обрыв, с другой – возвышался травянистый холм. Со стороны лик каменных дев спуститься в долину можно было только с помощью альпинистского снаряжения. Раздался третий щелчок, на этот раз – гораздо явственнее и ближе. Четвертый – ближе. Пятый – совсем рядом…

      Наконец, друзья обогнули холм и замерли. Короткая площадка за поворотом заканчивалась обрывом, за которым расстилалось бескрайнее море. Край обрыва ограничивали крупные валуны, будто здесь произошел обвал. Однако непонятно было, откуда на покатом холме могли появиться такие большие камни. Что могло так осыпаться?

      Море тоже было странным, мертвенно неподвижным, будто застывшая лава. Темные его воды хранили молчание, и только едва заметные блики на воде давали понять, что это не черное зеркало, а самая настоящая вода. Площадка перед ними обрывалась так круто, что к краю было страшно подойти.

      Но главным было другое – на краю обрыва, свесив ноги в страшную бездну, сидел обнаженный человек. Он был неестественно худым и изможденным. Устало привалясь спиной к нагретому солнцем валуну, он что-то крутил в руках. Вот он поднял неверную руку, и в лучах заходящего солнца блеснул револьвер.