Виктор Ильич сгрёб исписанные листы и занялся чтением. История Егорки разворачивалась, интересно знать, куда её дальше развернёт или завернёт? Виктор Ильич вздрогнул: «Мне что, правда, интересно?» И с ужасом обнаружил – да, интересно и ещё как!
«Мне интересно знать, что в этом рассказе кошмарного и какой будет концовка, а не сама история! – поспешил поправить себя Виктор Ильич. – И как я смогу повлиять на её концовку, если та предполагает стать плачевной! Смогу ли?..»
Подобные – «смогу ли?» – вопросы – признак малодушия, так сказала бы Надежда Олеговна. Виктор Ильич поморщился (он не очень-то верил в себя) и дочитал текст. А дочитав, немало порадовался. Была в этой рукописи одна вещица, зацепка, вновь связавшая смотрителя с приключениями Егорки, пронизывающая невидимая (а может, уже и видимая?) нить разума
памяти
подсознания
Виктора Ильича. Ведь он вычитал про волков-хортов в Интернете, когда, собирая информацию о деревьях в славянской мифологии, ошибочно кликнул в алфавитном указателе сайта букву «в» вместо «б» и попал на «волка», а не на «бузину». Мельком пробежался, ан в памяти-то отложилось! Значит, всё-таки возможность контроля действительно есть, а если так, то и влиять на ход событий тоже возможно. Виктор Ильич очень на это надеялся. Если Надежда Олеговна права и душа её сына сможет успокоиться за счёт хорошего окончания романа, то, знать, реально нужна победа над… магией стола? Хм, выходит так. Волновала только одна маленькая проблемка: где найти тот необходимый немыслимый образ возможного контроля? Как контролировать написание рукописи в «отключке»?
И ещё неизвестно, насколько силен стол. Самосожжение страниц про Ивана Грозного и последующее возрождение из пепла, колоссальная борьба за щербинку и бешеное «ВЕРНИ ЩЕПУ», исчезновение перочинного ножика и появление в сложенном виде – достаточное количество фокусов, а?
«Благо, что гребаный стол мыслей читать не умеет! А то бы он мне устроил какой-нибудь геморрагический инсульт», – подумал Виктор Ильич и отложил листки с текстом. Он крутанулся в кресле, и некоторое время тупо глядел на портретную рамку «СВЯТО МЕСТО ПУСТО» со смешанным чувством желания взять в руку заветную ручку и не прикасаться к ней.
– Почему у тебя никогда не было серьезных отношений с женщинами? Почему, Юра? – спросил смотритель портретную рамку. А внутренний голос тут же прошептал: «Потому что он часто пил и потому что времени ему хватало лишь на писательство».
Мысль о выпивке не понравилась Виктору Ильичу, и, чтобы не развивать её, он схватился за «Waterman», как за спасительную соломинку, пусть и спасение это сомнительно.
Глава 28
Небольшой сундук, сплошь обитый воронёным железом, единственный без замка, был водружён на огромный сундучище