Где жнец найти зерно бы мог,
Картошку – добрый селянин,
А мельник с знатных именин
Бы в нем муки себе припас, —
Так что в мешке был за запас,
Один Господь проведать мог.
Но наш обтрепанный игрок
Мешок тот нес как истый клад,
Хоть сам был, видно, не богат.
Был двор, напротив же – река.
Долина, а за ней гора,
И синих облачных лесов
Вздымался все кругом покров.
Здесь путник как в безсонье встал.
Луч золотой в воде играл,
Поток струился на камнях.
Переливались струи так,
Что радугой он пламенел;
Крапчатый дрозд на камнях пел,
Собратьев кликая своих
И пеньем собирая их.
К ручью сбиралися стада,
И путник, позабыв тогда
Про свой мешок, про ранний час
И про не писаный указ,
Что беднякам блюсти дано —
«Нельзя зевать!» – забыв про все,
Остановился и стоял
И на ручей все взгляд вперял,
Глаз не умея отвести
От искр и плещущей воды.
Но вскоре звук его привлек.
Девичий певчий голосок
Средь суматохи сей звучал.
Погонщик здесь коров сгонял,
Ручей надеясь перейти
И стадо далее вести;
Мычание со всех сторон,
Трескучий колокольный звон
Воды уж заглушало плеск.
Стоял повсюду шум и блеск,
И надо всем тот соловей
Пел громче птиц и всех зверей.
Вот показалася она.
Красавица, как изо сна,
С копной каштановых кудрей,
С губами, вешних роз алей,
И долгий и глубокий взгляд
Был жизни, видно, только рад.
Она заметила его.
И незнакомец, отчего
Не зная сам, тут шляпу снял.
К груди прижав ее, стоял,
Забыв, как дерева остов,
Идущих вкруг него коров.
Зато погонщик увидал.
На бедняка он закричал,
Махнул тут посохом своим,
И из реки самой засим
На берег выбраться спешил.
А путник с девой говорил,
Пока сюда он добежал.
«Да кто тебя, чудак, то звал! —
Он громко крикнул, подходя. —
Уйди отсюда-ка, звезда,
Уйди и с ним не говори.
Грабитель, видишь? Погляди!
А ты с ним разговоры весть!»
«Я – не грабитель!» – «Вот так честь!
Вдруг нищий – честный человек!»
«Пороки правда есть у всех,
Но нищенство ужель порок?»
Был путник статен и высок
И хоть спокойно говорил,
Погонщику предвзятый пыл
То охладило уж слегка.
На гостя глянув свысока,
Он девушку назад забрал
И ей, нахмурясь, прошептал:
«Алиса, что ж ты, при уме?»
«Ах, Мартин! Что ж такого мне —
Ни с кем заговорить нельзя!
Ведь люди – все кругом родня,
И нужен каждому приют…»
«Как хорошо, что я лишь тут,
И твой папаша не слыхал!
Уж он тебе бы рассказал!
Пойду я, прогоню его».
«Стой, Мартин. У него лицо
Измученное. Он устал,
Он, может, ночью и не спал,
И, может, ничего не ел…
Помягче с ним будь. Он хотел
Лишь про дорогу вопросить».
«Так нечего тут говорить,
Дорогу всем я укажу».
И Мартин, выйдя к молодцу,
Что ждал его, весь подбочась,
Сказал ему, в душе храбрясь:
«Дорогу чай ты знать хотел?»
«Я лишь услышать не успел.
В соседний городок иду».
«Ступай отсюдова к мосту,
Его ты за селом найдешь.
Как мост названный перейдешь,
Так влево, к лесу все бери.
Как в лес зайдешь, побереги
И ноги и свои глаза.
Дорога еле там видна,
Да волки бродят там всю ночь.
Ведь