Нарком сглотнул возникший в пересохшем горле ком. Он ясно понимал, что с каждой новой секундой его молчания шансов еще раз услышать из уст Сталина наименование «товарищ» у него остается все меньше и меньше.
– Товарищ Сталин, – хрипло начал он, едва не скатываясь на сипение. – Сотрудники наркомата работают круглосуточно. Специальная группа ответственных работников, имеющих большой опыт оперативно-розыскной работы, уже выехала в город Вязьму. Обнаружено, что именно в почтовые ящики Вязьмы были выброшены все обнаруженные письма. На настоящий момент нет никаких сомнений, что здесь действует не один человек, а целая организованная группа.
Берия прекрасно понимал, опираясь на опыт подготовки и последующего разгрома липовых, а иногда и не совсем липовых диверсионных или террористических организаций, что Сталин скорее поверит в существование полноценного заговора, чем в добрую или злую волю одного человека. Вот и старался «копать» именно в этом направлении.
– Я уверен, товарищ Сталин, это полноценный заговор, – теперь уже пришла очередь хозяину кабинета вздрогнуть; правда, было непонятно, это произошло от страха или от удивления. – Возможно, это даже дело рук военных. Пока, конечно, нет доказательств, но многое указывает на нечто похожее с Тухачевским… Письма нельзя было подготовить, не владея большим объемом оперативной и стратегической информации о состоянии Красной Армии. Особенно настораживает факт того, что авторы письма наиболее осведомлены о состоянии войск Западного военного округа, – тут он сделал крошечную паузу и вновь продолжил: – Насколько вы помните, товарищ Сталин, Западный военный округ возглавляет Павлов, близкий друг генерала Жукова. Тем более последний не так давно был у него… – Берия попытался «закинуть удочку» на предмет применения к некоторым военным особых методов. – Вот если бы начать разработку…
Однако дальше случилось то, чего нарком ожидал меньше всего. Сталин вдруг выругался.
– Б…ь! – неожиданно с чувством выдал он матерную конструкцию. – Лаврентий, твою мать, ты совсем е…ся?! – посеревший от страха Берия покачнулся и едва устоял на ногах. – Совсем? Какой, к х…м, Павлов?! Какой Жуков? Какая, к х…м, группа?
Сталин резко схватил лежавшие на столе бумаги и с силой их кинул в лицо наркому.
– Б…ь, нет никакой группы! Понимаешь, нет! Нет! – слова он будто гвозди вколачивал. – Вот, это заключение твоей же группы! Все это писал один человек! И бросили в одном городе, в один почтовый ящик! И, б…ь, многое же из этого оказывается правдой! Ты понимаешь?! Какая, к черту, спецгруппа? Да с него пылинки сдувать нужно! Пылинки!
Для Сталина многое из этих писем и впоследствии тайного доклада Жукова